Остановимся на Платоне. То, что у Диогена Лаэрция большинство биографических сведений о Платоне, по-видимому, соответствует действительности, об этом мы уже говорили. Возможно, что и не все сообщаемое Диогеном существенно. Но то, что многое действительно представляет собой смесь философии и беллетристики, об этом можно судить хотя бы по таким сообщениям. Однажды Платон попросил Ксенократа выпороть раба. Сам он этого сделать не мог, якобы потому, что был в гневе. По той же причине и в другой раз он тоже не стал пороть раба. Сев как-то на коня, Платон тут же поспешил слезть с него, чтобы не предаться "всаднической гордыне" (III 39). Мы, конечно, спросили бы, а зачем Платону в таком случае вообще надо было садиться на коня? Пить допьяна Платон рекомендовал только на празднестве бога вина. Об упомянутом противоестественном пороке Платона у Диогена Лаэрция имеется целое пространное сообщение с перечислением имен замешанных в это дело. Это тоже специальная ситуация, не имеющая прямого отношения к философии. Это либо указание на мало о чем говорящий тогдашний обычай, либо просто анекдот и беллетристика. Во всех этих трех случаях рассказ Диогена излишен.

Несмотря на скудость биографии Аристотеля у Диогена Лаэрция, он все же умудрился сообщить нам о разных подробностях сексуальной жизни философа, конечно порочных (как это вообще нравится Диогену). И опять-таки неизвестно, чего здесь больше – анекдотического цинизма (если иметь в виду огромность философской фигуры Аристотеля) или просто беллетристики. Что же касается афоризмов и изречений Аристотеля, приводимых Диогеном, то они поражают своей далекостью от известного нам учения этого великого мыслителя (которое Диоген, кстати сказать, никогда и не пытался излагать систематически), своим чересчур общим и потому малоговорящим характером, а иной раз и просто банальностью. Зато мы узнаем, что у Аристотеля было много посуды, что он прикладывал к животу пузырь с маслом и что во время сна держал в руке медный шарик, а под нее подставлял лохань, чтобы шарик, падая в лохань, будил его своим звуком. Считать ли все это анекдотами или, понимая анекдоты как специфический жанр, не считать все это анекдотами, в биографии такого великого философа подобного рода сообщения все равно являются чистейшей беллетристикой.

Если у Диогена не ставится никакого вопроса о стоицизме Зенона, то зато подробно рассказывается о том, как Зенон осрамился, обливши себя чечевичной похлебкой, которую приказал ему нести по городу его учитель Кратет. Такого рода анекдотов в разделе о Зеноне-стоике приводится у Диогена Лаэрция очень много, а изложения философской теории Зенона читатель так и не найдет в его биографии. Стоицизм излагается у Диогена в самой общей форме независимо от его представителей. К биографии Зенона относится, может быть, то, что выше мы приводили из Диогена о моральных качествах Зенона и о его смерти.

Как мы уже видели ранее, биографии двух других основателей стоицизма – Клеанфа и Хрисиппа – тоже состоят по преимуществу из более или менее забавных анекдотов, представление о которых читатель мог получить из нашего предыдущего изложения. Это же самое нужно сказать и о биографиях академиков. Перечислять все относящиеся сюда бытовые подробности, анекдоты и всякого рода неприличности мы не будем, поскольку задачей настоящего пункта нашего изложения является не повторение подробностей, о которых шла речь выше, а только выявление характера и главнейших методов биографических очерков Диогена. Особенно это нужно сказать в связи с биографией Эпикура.

2. Афоризмы и изречения

В общей биографической методологии Диогена Лаэрция об афоризмах и изречениях нужно поговорить отдельно, поскольку они у него часто выставляются на первый план. В трактате имеются даже такие биографии, которые только и состоят из одних афоризмов и изречений. Такова, например, биография киника Антисфена.

Афоризмы удивительно разнообразны, и Диоген приводит их без всякой системы и порядка, смешивая, как обычно, важное с неважным, серьезное с пустяковым. По всем этим афоризмам и изречениям, вообще говоря, трудно представить себе философский облик данного мыслителя. У каждого мыслителя, что касается афоризмов и изречений, почти всегда можно найти что-нибудь, о чем говорится и в биографии какого-нибудь другого философа. Поэтому, чтобы составить себе хотя бы некоторое осмысленное представление обо всех этих афоризмах и изречениях Диогена Лаэрция, мы попробуем просто классифицировать их по содержанию, не гоняясь за увязкой их с тем или другим философом и пользуясь при этом киническими материалами как наиболее яркими.

Ввиду чрезвычайной описательности биографических сведений у Диогена Лаэрция и почти полного отсутствия всякого критицизма в отношении всех этих афоризмов и изречений установить какую-либо существенную связь их с тем или иным философом чрезвычайно трудно, а вернее, и совсем невозможно.