Правда, в первых семи книгах Диоген излагает то, что он сам называет ионийский философией, в восьмой – италийскую школу, в девятой – философов вне крупных школ, а в десятой – Эпикура и эпикурейцев. Но этот план весьма далек от безупречной логической четкости.

История заменена у Диогена Лаэрция указанием на ничем не связанные между собой школы, а внутри школ перечислены отдельные имена, большей частью без их философской характеристики.

В изложении самой философии, как это видно из всего нашего предыдущего исследования, у Диогена Лаэрция необходимо отметить следующие общие недостатки:


очень часто при изложении философов ничего не говорится об их философии;

не менее часто общий философский принцип хотя и формулируется, но без всякого развития, и принцип этот тонет в биобиблиографическом материале;

если даже у отдельных мыслителей их философский принцип развивается, то это развитие идет у Диогена без связи с другими мыслителями;

Диоген не учитывает, что развиваемый им принцип не всегда единственный и не всегда существенный для изучения философии;

Диоген часто допускает противоречия в своем изложении и не стремится их устранить. (Так, Диоген Синопский в течение всей жизни был атеистом, а заболев, уверовал в бога. Стоик Дионисий, несмотря на свой стоицизм, на первый план выдвигает наслаждение.)
7. Библиографические интересы

Мы уже много раз встречались с той несомненной особенностью историко-философского метода Диогена Лаэрция, которая заключается в чрезвычайно большой разбросанности излагаемых материалов, когда автор весьма неравномерно обращается со своими источниками и когда он на одно обращает очень большое внимание, а на другое, и иной раз на весьма ценное, очень мало или даже совсем не обращает внимания. Сейчас мы бы хотели указать на поразительные библиографические интересы Диогена Лаэрция и тоже на царящую в этой области неравномерность в приведении философских сочинений и на отсутствие здесь всякой системы.

Было бы естественно ожидать, что если трактат содержит обширные библиографические списки, то указание на сочинения философов должны бы проводиться систематически. Однако этого нет.

Во-первых, при рассмотрении многих философов Диоген совершенно не указывает их сочинений или по крайней мере не говорит о них ничего определенного. Так оно и должно быть в отношении тех философов, о которых заведомо известно, что они ничего не писали. Это Сократ, Гиппас, глава Средней Академии Аркесилай и глава Новой Академии Карнеад. Но весьма странно, что не называются сочинения тех, кто как раз именно и занимался записыванием своих учений. Сюда относятся: из досократиков Мисон, Анаксимен, Архелай, Эпихарм, Архит, Алкмеон, Зенон Элейский, Мелисс, Левкипп, Анаксарх, а также сократик Менедем, платоник Лакид, перипатетик Ликон, киники Кратет и Менедем, Гиппархия, Анаксарх и его ученик скептик Пиррон.

Во-вторых, в трактате Диогена Лаэрция рассматриваются такие философы, о литературной деятельности которых сказано весьма неопределенно. У Анаксимандра якобы было какое-то сочинение, но название его не сообщается. Диогену известно, что Ферекид первый писал о богах и о природе, но, что это были за сочинения, не указано. В другом месте говорится, что от Ферекида осталась только одна книга, из которой Диоген приводит лишь самое начало, но название которой опять-таки не указано. Парменид философию "излагал в стихах, подобно Гесиоду, Ксенофану и Эмпедоклу" (IX 22). Об отдельных сочинениях Парменида ничего не говорится. Приводится начало одного сочинения Анаксагора и опять-таки без названия самого сочинения. А в другом месте говорится, что он первым издал книгу с чертежами, название которой тоже не приводится. Академик Полемон "оставил многие сочинения" (IV 20), но, какие, неизвестно. Академик Кратет "оставил книги философские, книги о комедии, речи всенародные и речи посольские" (IV 23), но подробностей нет. Указывается на большое литературное наследие Биона Борисфенского, но тоже без всяких подробностей. Из многочисленных сочинений академика Крантора упоминается только одно, именно "О страдании", причем ранее неопределенно говорилось о наличии у Крантора каких-то записок и стихов. Эти никому не известные записки содержали 30000 строк. Однако тут же сообщается, что записки эти, возможно, принадлежат не Крантору, а Аркесилаю.

В-третьих, у Диогена Лаэрция мы находим довольно много и таких авторов, сочинения которых названы. У Фалеса, по Диогену, либо не было никаких произведений, либо было их два: "О солнцестоянии" и "О равноденствии". У Пифагора было три сочинения. У Филолая – одно сочинение, по одному также у Гераклита (IX 5) и Диогена Аполлонийского. Названы 64 сочинения Демокрита, а также его "Записки", 12 сочинений Протагора, 46 сочинений Ксенофонта, 56 подлинных сочинений Платона и 11 неподлинных, больше 400 сочинений академика Клитомаха, 46 сочинений перипатетика Стратона, 45 – перипатетика Деметрия, 46 – слушателя пифагорейцев, ревнителя Платона, перипатетика Гераклида Понтийского.