Скачать 69.53 Кбайт
Посторонний
Мы с Мари
плыли рядом и чувствовали, как согласованны наши движения, как
хорошо нам обоим.
Мы заплыли далеко и легли на спину; на лице, обращенном к
небу, быстро высохли под солнцем струйки воды, затекавшие в рот.
Мы видели, что Массон выбрался на берег и растянулся там, греясь
на солнце. Издали он казался огромной глыбой. Мари захотела, чтобы
мы поплыли вместе. Я пристроился сзади, обхватил ее за талию, и
она поплыла, выбрасывая руки, а я помогал ей, работая ногами. В то
утро мы долго бороздили воду и слышали ее плеск, пока наконец я не
почувствовал усталость. Тогда я оставил Мари и поплыл к берегу
широкими взмахами, дыша глубоко и ровно. Растянувшись ничком около
Массона, я уткнулся лицом в песок. Я сказал: "Хорошо!", и Массон
согласился со мной. Немного погодя приплыла Мари. Я обернулся
посмотреть, как она выходит на берег. Мокрый купальник прилип к ее
телу, она вся блестела от соленой воды, волосы были откинуты
назад. Она вытянулась на песке бок о бок со мной, и, согревшись от
тепла ее тела и от солнечного тепла, я задремал.
Мари встряхнула меня за плечо и сообщила, что Массон пошел
домой - пора завтракать. Я тотчас встал, так как очень хотел есть,
но Мари сказала, что я с самого утра еще ни разу ее не поцеловал.
Это было верно, да мне и самому хотелось ее поцеловать.
- Пойдем в воду, - сказала она.
Мы побежали и вытянулись на первых невысоких волнах. Сделали
несколько взмахов, и она прильнула ко мне. Я почувствовал, как ее
ноги сплелись вокруг моих йог, и меня охватило желание.
Когда мы возвратились на берег, Массон уже звал нас с лестницы
своего домика. Я признался, как мне хочется есть, и он тотчас
объявил жене, что я ему нравлюсь. Хлеб был превосходный, мягкий,
рыба вкусная, я с жадностью проглотил свою порцию. Потом подали
жареное мясо с картофелем. Все ели молча. Массон пил много вина и
непрестанно подливал мне. За кофе я почувствовал, что голова у
меня немного тяжелая, да еще я много курил. Массон, Раймон и я
стали строить планы, как мы все вместе проведем август на этом
берегу и будем в складчину вести хозяйство.
[47]
Мари вдруг спросила:
- А вы знаете, который час? Только еще половина двенадцатого.
Мы все удивились, но Массон сказал, что, конечно, мы
позавтракали очень рано, однако это вполне естественно -
завтракать надо в такой час, когда есть хочется. Не знаю почему,
это рассуждение рассмешило Мари. Наверное, она выпила лишнего.
Массой спросил, не хочу ли я прогуляться с ним по берегу:
- После завтрака моя жена всегда ложится отдохнуть. А я нет,
не люблю. Мне надо ходить. Я всегда ей говорю, что это лучше для
здоровья. Но в конце концов, как хочет - ее дело.
Мари заявила, что останется и поможет мадам Массон вымыть
посуду. Парижаночка сказала, что для этого нужно выставить мужчин
за дверь. И мы втроем ушли.
Солнечные лучи падали на песок почти отвесно, а на море
сверкали просто нестерпимо. На пляже уже никого не было. Из дачек,
wrn стояли на краю плато, нависавшего над морем, доносилось
звяканье тарелок, ножей и вилок. От раскаленных камней, усеявших
землю, тянуло жаром. Сначала Раймон и Массон говорили о каких-то
неизвестных мне делах и людях. Я понял, что они давнишние знакомые
и одно время даже жили вместе. Мы дошли до самой воды и двинулись
по кромке пляжа. Иной раз подкатывала низкая длинная волна и
отливала обратно, смочив нам парусиновые полуботинки. Я ни о чем
не думал, шел в сонной одури от знойного солнца, палившего мою
непокрытую голову.
Вдруг Раймон что-то сказал Массону, что именно, я не
расслышал, но в самом конце пляжа, очень далеко от нас, я заметил
двух арабов в синих спецовках; они шли нам навстречу. Я посмотрел
на Раймона, и он пробормотал:
- Это они.
Мы продолжали идти. Массон удивился, как арабы могли выследить
нас. Я подумал, что они, вероятно, видели, как мы садились в
автобус, и доглядели, что у Мари пляжная сумка, но я ничего не
сказал.
Арабы шли не спеша и все приближались к нам. Мы не сбавили
шага, но Раймон сказал: "Может, начнется драка, тогда ты, Массон,
возьми второго. Я беру на себя своего. А ты, Мерсо, врежь
третьему, если появится". Я ответил: "Ладно". Массон засунул руки
в карманы. Раскаленный песок казался мне теперь красным. Мы шли в
ногу. Расстояние между нами и арабами все сокращалось; когда
оставалось лишь несколько шагов, они остановились. Раймон двинулся
прямо к своему арабу. Я не расслышал, что он сказал, но араб
нагнулся, будто хотел боднуть его головой. Тогда Раймон ударил его
и кликнул Массона. Массон всей своей тушей навалился на второго и
два раза его ударил. Араб упал в воду, лицом в песчаное дно,
вокруг его головы поднимались и лопались пузыри. Тем временем
Раймон тоже ударил своего противника, искровянил ему лицо. Потом
повернулся ко мне и ска-
[48]
зал: "Посмотри, как я его отделаю".
плыли рядом и чувствовали, как согласованны наши движения, как
хорошо нам обоим.
Мы заплыли далеко и легли на спину; на лице, обращенном к
небу, быстро высохли под солнцем струйки воды, затекавшие в рот.
Мы видели, что Массон выбрался на берег и растянулся там, греясь
на солнце. Издали он казался огромной глыбой. Мари захотела, чтобы
мы поплыли вместе. Я пристроился сзади, обхватил ее за талию, и
она поплыла, выбрасывая руки, а я помогал ей, работая ногами. В то
утро мы долго бороздили воду и слышали ее плеск, пока наконец я не
почувствовал усталость. Тогда я оставил Мари и поплыл к берегу
широкими взмахами, дыша глубоко и ровно. Растянувшись ничком около
Массона, я уткнулся лицом в песок. Я сказал: "Хорошо!", и Массон
согласился со мной. Немного погодя приплыла Мари. Я обернулся
посмотреть, как она выходит на берег. Мокрый купальник прилип к ее
телу, она вся блестела от соленой воды, волосы были откинуты
назад. Она вытянулась на песке бок о бок со мной, и, согревшись от
тепла ее тела и от солнечного тепла, я задремал.
Мари встряхнула меня за плечо и сообщила, что Массон пошел
домой - пора завтракать. Я тотчас встал, так как очень хотел есть,
но Мари сказала, что я с самого утра еще ни разу ее не поцеловал.
Это было верно, да мне и самому хотелось ее поцеловать.
- Пойдем в воду, - сказала она.
Мы побежали и вытянулись на первых невысоких волнах. Сделали
несколько взмахов, и она прильнула ко мне. Я почувствовал, как ее
ноги сплелись вокруг моих йог, и меня охватило желание.
Когда мы возвратились на берег, Массон уже звал нас с лестницы
своего домика. Я признался, как мне хочется есть, и он тотчас
объявил жене, что я ему нравлюсь. Хлеб был превосходный, мягкий,
рыба вкусная, я с жадностью проглотил свою порцию. Потом подали
жареное мясо с картофелем. Все ели молча. Массон пил много вина и
непрестанно подливал мне. За кофе я почувствовал, что голова у
меня немного тяжелая, да еще я много курил. Массон, Раймон и я
стали строить планы, как мы все вместе проведем август на этом
берегу и будем в складчину вести хозяйство.
[47]
Мари вдруг спросила:
- А вы знаете, который час? Только еще половина двенадцатого.
Мы все удивились, но Массон сказал, что, конечно, мы
позавтракали очень рано, однако это вполне естественно -
завтракать надо в такой час, когда есть хочется. Не знаю почему,
это рассуждение рассмешило Мари. Наверное, она выпила лишнего.
Массой спросил, не хочу ли я прогуляться с ним по берегу:
- После завтрака моя жена всегда ложится отдохнуть. А я нет,
не люблю. Мне надо ходить. Я всегда ей говорю, что это лучше для
здоровья. Но в конце концов, как хочет - ее дело.
Мари заявила, что останется и поможет мадам Массон вымыть
посуду. Парижаночка сказала, что для этого нужно выставить мужчин
за дверь. И мы втроем ушли.
Солнечные лучи падали на песок почти отвесно, а на море
сверкали просто нестерпимо. На пляже уже никого не было. Из дачек,
wrn стояли на краю плато, нависавшего над морем, доносилось
звяканье тарелок, ножей и вилок. От раскаленных камней, усеявших
землю, тянуло жаром. Сначала Раймон и Массон говорили о каких-то
неизвестных мне делах и людях. Я понял, что они давнишние знакомые
и одно время даже жили вместе. Мы дошли до самой воды и двинулись
по кромке пляжа. Иной раз подкатывала низкая длинная волна и
отливала обратно, смочив нам парусиновые полуботинки. Я ни о чем
не думал, шел в сонной одури от знойного солнца, палившего мою
непокрытую голову.
Вдруг Раймон что-то сказал Массону, что именно, я не
расслышал, но в самом конце пляжа, очень далеко от нас, я заметил
двух арабов в синих спецовках; они шли нам навстречу. Я посмотрел
на Раймона, и он пробормотал:
- Это они.
Мы продолжали идти. Массон удивился, как арабы могли выследить
нас. Я подумал, что они, вероятно, видели, как мы садились в
автобус, и доглядели, что у Мари пляжная сумка, но я ничего не
сказал.
Арабы шли не спеша и все приближались к нам. Мы не сбавили
шага, но Раймон сказал: "Может, начнется драка, тогда ты, Массон,
возьми второго. Я беру на себя своего. А ты, Мерсо, врежь
третьему, если появится". Я ответил: "Ладно". Массон засунул руки
в карманы. Раскаленный песок казался мне теперь красным. Мы шли в
ногу. Расстояние между нами и арабами все сокращалось; когда
оставалось лишь несколько шагов, они остановились. Раймон двинулся
прямо к своему арабу. Я не расслышал, что он сказал, но араб
нагнулся, будто хотел боднуть его головой. Тогда Раймон ударил его
и кликнул Массона. Массон всей своей тушей навалился на второго и
два раза его ударил. Араб упал в воду, лицом в песчаное дно,
вокруг его головы поднимались и лопались пузыри. Тем временем
Раймон тоже ударил своего противника, искровянил ему лицо. Потом
повернулся ко мне и ска-
[48]
зал: "Посмотри, как я его отделаю".
|
|