Они употребляли для письма пергамент; теперь пишут на бумаге, но считают старый способ священным. То же самое и у всех народов; ритуалы, которым вы теперь придаете значение церемониалов, были просто старыми обычаями, и в Индии жертвоприношения имеют тот же характер. С течением времени, когда были открыты лучшие способы жизни, идеи тоже улучшались; но старые формы остались и, от времени до времени, употреблялись, как имеющие некоторое священное значение, причем особый класс людей сделал совершение жертвоприношений своим ремеслом. Это жрецы, или священники. Они начали спекулировать жертвоприношениями, которые сделались для них всем. Думали, что боги наслаждаются их курениями, и что все в свете можно сделать посредством них. Если совершать известные возлияния, петь известные гимны, строить известной формы алтари, то боги сделают все, чего бы ни пожелали молящиеся. Вот почему Начикетас спрашивал о форме жертвы, при помощи которой люди могут попасть на небо. Затем он высказал третье желание. - "Я в полном недоумении. Когда человек умирает, то одни говорят, что он после того существует, другие, - что его больше нет. Я хочу получить ваши указания по этому предмету".

Этот вопрос смутил Яму. Он был готов исполнить другие просьбы, но тут сказал: "Сами боги в древнее время затруднялись решить этот вопрос. Этот закон не легко понять. Проси о чем-либо другом. Не настаивай на этом. Освободи меня от необходимости исполнить эту просьбу". Но Начикетас был юношей решительный и сказал: "Сказанное тобой, Властитель Смерти, что даже боги сомневались относительно этого предмета и что не легко понимать такие вещи, верно. Но я не могу найти другого подобного вам наставника, и никакая другая милость не заменит эту.

Тогда Смерть сказала: "Проси сыновей и внуков, которые жили бы по сто лет; проси скота, слонов, лошадей, золота. Проси земного царства и какой хочешь долгой жизни. Или выбери другие милости, равные, по твоему мнению, этим. Я могу дать тебе способность удовлетворить все твои желания. Проси даже о таких вещах, которые труднее всего получить в этом мире. Вот, посмотри на этих небесных девушек, на эти экипажи, на эту музыку, подобных которым не знают смертные; пусть они служат и тебе, о Начикетас, но не спрашивай меня о тайне смерти".

"Все это, о Властитель Смерти, вещи преходящие", - сказал Начикетас. - "Они истощают энергию органов чувств. Даже самая долгая жизнь очень коротка. Оставь у себя твоих лошадей, экипажи, танцовщиц и музыкантов. Человека не может удовлетворить богатство. Разве мы сохраним наши богатства, когда взглянем тебе в лицо? Нет, мы живем лишь столько, сколько ты захочешь. Поэтому та милость, о которой я уже просил, единственная, которую я хочу получить от тебя".

Яме понравилась смелость мальчика и он сказал: "Действительно, дитя мое, совершенство - одна вещь, а наслаждения - другая. Эти две вещи, имея различные результаты, определяют человека. Тот, кто выбирает совершенство, становится чистым; тот же, кто выбирает наслаждения, не достигает истинной цели. Совершенство и наслаждение сами предлагают себя человеку, и только мудрый исследует их и отличает одно от другого. Он выбирает совершенство, как высшее сравнительно с наслаждением; но глупый выбирает наслаждение ради своего тела. Ты, Начикетас, обсудив природу вещей, которых так желают в этом мире, совершенно правильно отверг их. Затем Смерть начала учить Начикетаса тайнам жизни.

Здесь мы опять видим высоко развитую идею отречения, составляющую нравственность Вед, именно, что пока человек не победил желания наслаждаться, истина не засветится в нем. До тех пор, пока суетные чувственные желания шумно заявляют о себе, ежеминутно влекут нас к внешним предметам и делают нас рабами всего вне нас, пока, вопреки нашим намерениям, всякий цветной лоскут, всякий кусок пищи, всякое нежное прикосновение может увлечь за собой человеческую душу, как может истина проявиться в наших сердцах? "То, что следует, никогда не приходит на ум человеку легкомысленному, отуманенному богатством. Думая, что этот мир существует, а другой нет, человек снова и снова подпадает под мою власть". Эту истину очень трудно усвоить. Многие, даже после того, как постоянно о ней слышали, не понимают ее, потому что для этого надо, чтобы как говорящий, так и слушающий, были люди незаурядные. "Да, учитель должен быть исключительным человеком, и таким же должен быть ученик". Всем известно, что религия требует чтоб мы верили, требует от нас слепой веры. Как ни неприемлемым может казаться такое требование, под ним, однако, скрывается великая истина. Ум не следует беспокоить напрасными рассуждениями, потому что рассуждения никогда не приведут нас к познанию Бога. Это познание требует опыта, а не рассуждений. Все доказательства, все рассуждения должны быть основаны на известных фактах. Без фактов не может быть никакого суждения. Рассуждение есть способ сравнения известных фактов, которые нами уже непосредственно восприняты. Если таких раньше воспринятых фактов нет, не может быть никакого рассуждения о них.