- Метод истины также знает начало как нечто несовершенное, потому что оно начало, но в то же время он знает это несовершенное вообще как нечто необходимое, потому что истина есть лишь приход-к-самому-себе через отрицательность непосредственности. Нетерпеливое желание лишь выйти за пределы определенного (как бы это определенное ни называлось --началом, объектом, конечным, и в какой бы форме оно вообще ни принималось) и оказаться непосредственно в абсолютном не имеет как познание ничего перед собой, кроме пустой отрицательности, абстрактной бесконечности; иначе говоря, оно имеет перед собой нечто мнимо (gemeintes) абсолютное, мнимое потому, что оно не положено, не постигнуто; постигнуть его можно лишь через опосредствованно, присущее процессу познания; всеобщее и непосредственное есть момент этого опосредствования, сама же истина заключается лишь в расширяющемся движении этого опосредствования и в [его ] конце. - Для [удовлетворения ] субъективной потребности тех, кто незнаком [с делом] и нетерпелив, можно, конечно, предпослать для рефлексии некоторый обзор целого с помощью членения, которое на манер конечного познания, начиная с всеобщего, указывает особенное как имеющееся налицо и как нечто ожидаемое в науке. Однако такой обзор дает только образ (Bild) представления; ибо истинный переход от всеобщего к особенному и к в себе и для себя определенному целому, в котором само это первое всеобщее есть по своему истинному определению в свою очередь момент, чужд указанному способу членения и есть исключительно лишь опосредствование самой науки.

В силу указанной выше природы метода наука представляется замкнутым в себя кругом, в начало которого - в простое основание - вплетается путем опосредствования [его ] конец; причем круг этот есть круг кругов, ибо каждый отдельный член, как одухотворенный методом, есть рефлексия-в-себя, которая, возвращаясь в начало, в то же время есть начало нового члена. Звенья этой цепи суть отдельные науки, из коих каждая имет некое «До» (Vor) и некое «После» (Nach), или, говоря точнее, имеет лишь «До», и в самом своем заключении показывает свое «После».

Таким образом и логика возвратилась в абсолютной идее к тому простому единству, которое есть ее начало; чистая непосредственность бытия, в котором всякое определение представляется сначала стертым или опущенным путем абстракции, есть идея, вернувшаяся путем опосредствования, а именно путем снятия опосредствования, к своему соответствующему равенству с собой. Метод есть чистое понятие, относящееся лишь к самому себе; поэтому он простое соотношение с собой, которое есть бытие. Но теперь это и наполненное бытие, постигающее себя понятие, бытие как конкретная и равным образом совершенно интенсивная тотальность. - Об этой идее следует в заключение сказать еще лишь то, что в ней, во-первых, наука логики постигла свое собственное понятие. В бытии, начало ее содержания, ее понятие представляется внешним ему знанием в субъектвиной рефлексии. В идее же абсолютного познания понятие стало ее собственным содержанием. Она сама чистое понятие, которое имеет своим предметом себя и которое, проходя в качестве предмета тотальность своих определений, развертывает себя в целое своей реальности, в систему науки и кончает тем, что охватывает это постижение самого себя и тем самым снимает свое значение (Stellung) как содержание и предмет и познает понятие науки. - Во-вторых, эта идея есть еще логическая идея, она заключена в чистую мысль, есть еще наука лишь божественного понятия. Правда, систематическая разработка сама есть реализация, но реализация, не выходящая за пределы этой же сферы. Так как чистая идея познания тем самым заключена в субъективность, то она есть побуждение снять эту субъективность, и чистая истина как последний результат становится также началом другой сферы и [другой] науки. Этот переход требуется здесь еще только наметить.

А именно, полагая себя как абсолютное единство чистого понятия и его реальности и тем самым сосредоточивая себя в непосредственность бытия, идея как тотальность в этой форме есть природа. - Но это определение не есть нечто становящееся (Gewordensein) и совершающее переход - в отличие от субъективного понятия, которое, согласно сказанному выше, в своей тотальности становится объективностью, и в отличие от субъективной цели, которая становится жизнью. Чистая идея, в которой определенность или реальность понятия сама возведена в понятие, есть скорее абсолютное освобождение, для которого больше нет никакого непосредственного определения, которое не было бы также положенным и понятием; в этой свободе не совершается поэтому никакого перехода; простое бытие, к которому определяет себя идея, остается для нее совершенно прозрачным и есть понятие, остающееся в своем определении при самом себе. Переход, стало быть, следует здесь понимать скорее так, что идея сама себя свободно отпускает, абсолютно уверенная в себе и покоящаяся внутри себя.