С первой, чисто положительной стороны возможность есть, следовательно, чисто формальное определение тождества с собой или форма существенности. Таким образом, она лишенное отношения, неопределенное вместилище всего вообще. — В смысле этой формальной возможности возможно все, что не противоречит себе; царство возможности есть поэтому безграничное многообразие. Но каждое многообразное определено внутри себя и в противоположность иному и имеет в самом себе отрицание; безразличная разность переходит вообще в противоположение; противоположение же есть противоречие. Поэтому все есть также нечто противоречивое и потому невозможное.

Вот почему это чисто формальное высказывание о чем-то, что оно возможно, столь же плоско и пусто, как и положение о противоречии, и каждое принятое в это высказывание содержание — А возможно — означает то же, что А есть А. Если не пытаются развить содержание, то оно имеет форму простоты (Einfachheit); лишь посредством его разложения на его определения в нем появляется различие. Пока придерживаются простой формы, содержание остается чем-то тождественным с собой и потому чем-то возможным. Но этим так же ничего не сказано, как и формальным положением о тождестве.

Все же возможное содержит нечто большее, чем только положение и тождестве. Возможное — это рефлектированная рефлектированность-в-себя или тождественное всецело как момент тотальности; тем самым оно определено также как то, что не есть в себе; оно имеет поэтому второе определение — быть лишь возможным — и есть долженствование тотальности формы. Возможность без этого долженствования есть существенность (Wesentlichkeit), как таковая; но абсолютная форма означает, что сама сущность [есть] лишь момент и без бытия не имеет своей истины. Возможность есть эта чистая существенность, положенная так, что она лишь момент и не соответствует абсолютной форме. Она в-себе-бытие, определенное лишь как нечто положенное или равным образом как то, что не есть в себе. — Поэтому возможность есть в самой себе также противоречие, иначе говоря, она невозможность.

Это можно выразить прежде всего так: возможность как определение формы, положенное снятым, имеет в самой себе некоторое содержание вообще. Это содержание как возможное есть в-себе-бытие, которое в то же время есть снятое в-себе-бытие, или инобытие. Но так как оно только возможное содержание, то возможно также и другое содержание, в том числе и противоположное ему. А есть А; точно так же — А есть — А. Каждое из этих двух положений выражает возможность определения своего содержания. Но как такие положения о тождестве они безразличны друг к другу; вместе с одним из них не положено, что добавляется другое. Возможность — это сравнивающее соотношение их обоих; в своем определении как рефлексии тотальности она заключает в себе то, что противоположное также возможно. Поэтому она основание следующего соотношения: так как А = А, то и —А = —А; в возможном А содержится и возможное не = А, и именно само это соотношение определяет то и другое как возможное.

Но как это соотношение, при котором в одном возможном содержится и его иное, возможность есть снимающее себя противоречие. А так как она по своему определению есть то, что рефлектировано, и, как оказалось, есть снимающее себя рефлектированное, то она, стало быть, также и то что непосредственно, и тем самым становится действительностью.

3. Эта действительность не первая, а рефлектированная действительность, положенная как единство самой себя и возможности. Действительное, как таковое, возможно; оно находится в непосредственном положительном тождестве с возможностью; но возможность определилась как только возможность; тем самым и действительное определено как нечто только возможное. И непосредственно потому, что возможность непосредственно содержится в действительности, она содержится в ней как снятая, как только возможность. Наоборот, действительность, находящаяся в единстве с возможностью, есть лишь снятая непосредственность; иначе говоря, именно потому, что формальная действительность есть лишь непосредственная первая действительность, она лишь момент, лишь снятая действительность или лишь возможность.

Тем самым выражено также более точно определение того, в какой мере возможность есть действительность. А именно, возможность еще не всякая действительность—о реальной и абсолютной действительности еще не было речи, - возможность это лишь действительность, которая имелась сначала, а именно формальная действительность, определившаяся как одна лишь возможность. Речь идет, стало быть, о формальной действительности, которая есть лишь бытие или существование вообще. Все возможное имеет поэтому вообще некоторое бытие или некоторое существование.

Это единство возможности и действительности есть случайность.