Скачать 135.25 Кбайт
Америка
Если наша культура производит
прекрасные эффекты, то почему мы удивляемся, что она же создает и
смертельно опасные вирусы. Радиационное облучение тела началось с
Хиросимы, облучение души продолжается в ходе излучений медиумами
знаков и образов.
Спид, биржевой кризис, электронные вирусы, терроризм - все
это связано и переходит одно в другое. Спид - разновидность и
следствие кризиса сексуальных ценностей, компьютеры играют роль
вирусов на биржах. Такие кризисы имеют не только внутрисистемный
характер, а прорываются наружу. Это проявляется прежде всего в
катастрофах. Знаки кризисов такого рода уже давно очевидны: спид
приобрел эпидемическую форму, биржевые крахи с 1929 года
повторяются периодически, электронные сбои также уже имеют давнюю
историю. Однако взаимосвязь этих отдельных форм, когда создается
чрезвычайно
[28]
мощная аномалия, - это особенность нашего времени. Она осознается
не всегда равномерно - спид переживается как действительно ужасная
катастрофа; биржевой крах, наоборот, расценивается как игра на
катастрофе. Что касается электронных вирусов, то их эпидемия и
опасные ее последствия расцениваются иронически и по сути глубоко
беспокоят только профессионалов.
Культура испытывает те же самые воздействия: например,
искусство превращается повсюду в фальшивку, копию, симулякр и
одновременно продается на художественном рынке за большие деньги -
m`qrnyhi метастаз тела, просвечиваемого деньгами. Идет цепная
реакция терроризма в обществе (откуда он, из-за ущемления права,
информации, безопасности, коммуникации, кто знает?) Хотя терроризм
несопоставим со спидом и компьютерными взломщиками, однако он
столь же непостижим, как и они. Программисты ведущих фирм создают
программы, а взломщики их распрограммируют, подкладывают нечто
вроде бомбы. Точно так же биржевые игроки: кажется, что действуют
против предпринимателей, ибо наживаются на их трудностях. Все эти
действия протекают по модели терроризма, который может быть
перенесен на понимание спида, электронных вирусов и падения или
повышения курсов акций на биржах.
Компьютерный вирус не является научной фикцией. В сфере
информации и коммуникации должна осуществляться непрерывная
циркуляция. Она ускоряется подобно процессам на биржах. Мы даже
наслаждаемся спектакольной эйфорией от обращения капитала. Но
таким образом мы наслаждаемся и тайной патологией этой системы,
вирусами, которые проникли в ее машинерию и могут ее застопорить.
Эти вирусы, по сути, следствие закрытости системы, про-
[29]
бивающие и находящие все новые пути, поражающие даже те программы,
которые создавались для борьбы с ними. Компьютерные вирусы -
свидетельство беззащитной прозрачности мира информации. Спид - это
эманация смертоносной прозрачности секса на уровне целых групп.
Биржевой крах - выражение нестойкости открытой экономии. Будучи
освобожденными, эти процессы достигают стадии перегрева подобно
тому, как это случается в атомных реакторах. Специфический шарм
нашей эпохи, возможно, и состоит в перегретости энергетических
процессов.
Завороженность блеском нашей эпохи связана с
недальновидностью, ибо она парализует предвидение. Все отмеченные
процессы обладают некой дружественностью, которая проявляется в
том, что они создают некий единый вихревой поток. Интеллектуалы,
как защищающие традиционные культурные, научные и моральные
ценности, так и великолепно владеющие оружием интеллектуального
опровержения этих весьма эгоистично используемых в жизни
заповедей, стремятся получить удовольствие от иронии и критики по
поводу новых опасностей - вирусов, технических катастроф, и
кризисов. Это связано с тем, что они проявляются не как
действительные несчастья, а как некие виртуальные события.
Очевидность неочевидна. Истина прячет свое лицо. Вполне
возможно, что социология является квинтэссенцией зла коллективного
сознания. Сколько сказано о молчании масс. Сегодня используется не
столько молчаливость, сколько неочевидность. Это значит, что
понимание приходит помимо экспертов и специалистов, которые верят
в то, что они могут на что-то влиять, когда политическое
виртуально мертво, а новое, игра которого имеет место, связывает
манипулятора и зрителя. Сегодня все образы дестабилизированы, они
стали предметами спекулятивной игры. Вместе с этим
[30]
неочевидная материя знаков стала предметом социологического
исследования. Однако если власть представляет общество как
статистический порядок, то для масс он выступает как
статистический беспорядок. От этих вирусных, дьявольских
диспозиций спасения ждут в случайном событии.
Нужно различать фатальное и случайное. Несчастный случай
происходит на периферии, а фатальное коренится внутри системы. При
этом фатальность не исключает того, что мы получаем его в
маленьких, гомеопатических дозах.
прекрасные эффекты, то почему мы удивляемся, что она же создает и
смертельно опасные вирусы. Радиационное облучение тела началось с
Хиросимы, облучение души продолжается в ходе излучений медиумами
знаков и образов.
Спид, биржевой кризис, электронные вирусы, терроризм - все
это связано и переходит одно в другое. Спид - разновидность и
следствие кризиса сексуальных ценностей, компьютеры играют роль
вирусов на биржах. Такие кризисы имеют не только внутрисистемный
характер, а прорываются наружу. Это проявляется прежде всего в
катастрофах. Знаки кризисов такого рода уже давно очевидны: спид
приобрел эпидемическую форму, биржевые крахи с 1929 года
повторяются периодически, электронные сбои также уже имеют давнюю
историю. Однако взаимосвязь этих отдельных форм, когда создается
чрезвычайно
[28]
мощная аномалия, - это особенность нашего времени. Она осознается
не всегда равномерно - спид переживается как действительно ужасная
катастрофа; биржевой крах, наоборот, расценивается как игра на
катастрофе. Что касается электронных вирусов, то их эпидемия и
опасные ее последствия расцениваются иронически и по сути глубоко
беспокоят только профессионалов.
Культура испытывает те же самые воздействия: например,
искусство превращается повсюду в фальшивку, копию, симулякр и
одновременно продается на художественном рынке за большие деньги -
m`qrnyhi метастаз тела, просвечиваемого деньгами. Идет цепная
реакция терроризма в обществе (откуда он, из-за ущемления права,
информации, безопасности, коммуникации, кто знает?) Хотя терроризм
несопоставим со спидом и компьютерными взломщиками, однако он
столь же непостижим, как и они. Программисты ведущих фирм создают
программы, а взломщики их распрограммируют, подкладывают нечто
вроде бомбы. Точно так же биржевые игроки: кажется, что действуют
против предпринимателей, ибо наживаются на их трудностях. Все эти
действия протекают по модели терроризма, который может быть
перенесен на понимание спида, электронных вирусов и падения или
повышения курсов акций на биржах.
Компьютерный вирус не является научной фикцией. В сфере
информации и коммуникации должна осуществляться непрерывная
циркуляция. Она ускоряется подобно процессам на биржах. Мы даже
наслаждаемся спектакольной эйфорией от обращения капитала. Но
таким образом мы наслаждаемся и тайной патологией этой системы,
вирусами, которые проникли в ее машинерию и могут ее застопорить.
Эти вирусы, по сути, следствие закрытости системы, про-
[29]
бивающие и находящие все новые пути, поражающие даже те программы,
которые создавались для борьбы с ними. Компьютерные вирусы -
свидетельство беззащитной прозрачности мира информации. Спид - это
эманация смертоносной прозрачности секса на уровне целых групп.
Биржевой крах - выражение нестойкости открытой экономии. Будучи
освобожденными, эти процессы достигают стадии перегрева подобно
тому, как это случается в атомных реакторах. Специфический шарм
нашей эпохи, возможно, и состоит в перегретости энергетических
процессов.
Завороженность блеском нашей эпохи связана с
недальновидностью, ибо она парализует предвидение. Все отмеченные
процессы обладают некой дружественностью, которая проявляется в
том, что они создают некий единый вихревой поток. Интеллектуалы,
как защищающие традиционные культурные, научные и моральные
ценности, так и великолепно владеющие оружием интеллектуального
опровержения этих весьма эгоистично используемых в жизни
заповедей, стремятся получить удовольствие от иронии и критики по
поводу новых опасностей - вирусов, технических катастроф, и
кризисов. Это связано с тем, что они проявляются не как
действительные несчастья, а как некие виртуальные события.
Очевидность неочевидна. Истина прячет свое лицо. Вполне
возможно, что социология является квинтэссенцией зла коллективного
сознания. Сколько сказано о молчании масс. Сегодня используется не
столько молчаливость, сколько неочевидность. Это значит, что
понимание приходит помимо экспертов и специалистов, которые верят
в то, что они могут на что-то влиять, когда политическое
виртуально мертво, а новое, игра которого имеет место, связывает
манипулятора и зрителя. Сегодня все образы дестабилизированы, они
стали предметами спекулятивной игры. Вместе с этим
[30]
неочевидная материя знаков стала предметом социологического
исследования. Однако если власть представляет общество как
статистический порядок, то для масс он выступает как
статистический беспорядок. От этих вирусных, дьявольских
диспозиций спасения ждут в случайном событии.
Нужно различать фатальное и случайное. Несчастный случай
происходит на периферии, а фатальное коренится внутри системы. При
этом фатальность не исключает того, что мы получаем его в
маленьких, гомеопатических дозах.
|
|