Скачать 135.25 Кбайт
Америка
Здесь все
проявления героической обреченности исчезли. Все погружено в
сентиментальное примирение с природой, сексом, безумием и историей
(сквозь призму пересмотренного и исправленного марксизма).
Санта-Круз, как и многое другое в современной Америке -
вселенная после оргии, после конвульсий социальности и
сексуальности. Те, кто уцелел после оргии (а секс, политическое
насилие, война во Вьетнаме, крестовый поход в Вудсток, так же как
и этническая и антикапиталистическая борьба, и, одновременно,
желание разбогатеть, стремление к успеху, передовым технологиям и
т. д. - все это оргия современности) оказались там, в Санта-Круз,
занимаясь джоггингом на территории своего племени, рядом с
территорией электронного племени Силиконовой долины. Спад
интенсивности, исчезновение центра, создание микроклимата,
безвредные технологии. Рай. Но достаточно ничтожных изменений,
скажем, перестановки определенных акцентов, чтобы вообразить во
всем этом ад.
Перипетии в поле сексуальности. Кончена оргия, освобождение
состоялось, секса больше никто не ищет, все ищут свой "вид"
(gender), то есть одновременно свой внешний вид (look) и свою
генетическую формулу. Теперь мы выбираем не между желанием и
наслаждением, а между своей генетической формулой
[116]
и своей сексуальной идентичностью (которую необходимо найти). Вот
иная эротическая культура, возникшая после культуры запретов
("What are your prerequisites for sex? - The door has to be
locked, the lights have to be out, and my mother has to be another
State",(1) - вот культура вопрошаний о собственной природе:
"Имею ли я пол? Какого я пола? Необходимо ли в конце концов
иметь пол? В чем состоят половые различия?". Освобождение оставило
всех в состоянии неопределенности (всегда одно и то же: раз
освободившись, вы вынуждены спрашивать, кто вы?). После своего
триумфа утверждение женской сексуальности стало таким же хрупким,
как и утверждение мужской. Никто не знает, куда себя отнести.
Именно поэтому так много занимаются любовью и так много делают
детей: это по крайней мере еще доказывает, что нужно быть вдвоем,
и соответственно, что еще существует какое-то различие. Но и это
ненадолго. Уже muscle-woman благодаря тренировке своих влагалищных
мышц достигает полного ощущения проникновения мужского члена:
хороший пример автореференции и экономии различий - по крайней
мере, она хоть нашла свое родовое определение.
Но более общая проблема - это проблема безразличия, связанная
с ослаблением сексуальных характеристик. Знаки мужественности, так
же как и знаки женственности, стремятся к нулевой степени. Именно
при таких обстоятельствах и вырастают новые идолы, которые приняли
вызов неопределенности и которые играют на смешении видов. Gender
benders: не мужское, не женское, и даже не гомосексуальное. Бой
Джордж, Майкл Джексон, Дэвид Боуи... В то время как герои
предыдущего поколения воплощали образ
----------------------------------------
(1) "Что вам необходимо для секса? - Запертая дверь,
выключенный свет, и моя мать должна быть в другом Штате" (англ.).
[117]
взрывного секса и наслаждения, нынешние ставят перед всеми вопрос
игры различий и своей собственной неопределенности. Это идолы
исключений. Большинство же, за неимением идентичности, пытается
найти свою "видовую модель", родовую формулу. Необходимо отыскать
дифференциал единичности. Почему не поискать его в моде или
генетике? Внешность, определяемая одеждой, или вид, определяемый
составом клеток. Хорош любой идиотизм, хороша любая идиома. Вопрос
p`gkhwhi более принципиальный, чем вопрос наслаждения. Не такова
ли постмодернистская модальность версии теперь уже свершившегося
сексуального освобождения (во всяком случае, оно больше не в
моде), или речь идет о биосоциальных мутациях восприятия себя на
основании исчезновения приоритета сексуального, который
характеризовал всю современную эпоху? Gender Research: a New
Frontier? (1)
В пограничной сфере больше уже не существует ни мужского, ни
женского, существует лишь стирание индивидуальных полов, которые
соотносятся теперь только сами с собой и которыми каждый
распоряжается как собственным достоянием. Конец совращения, конец
различия, переход к другой системе ценностей. Удивительный
парадокс: сексуальность, как это и произошло в большинстве
предшествующих обществ, могла бы стать второстепенной проблемой,
несравнимой с другими, более значимыми символическими системами
(рождением, иерархией, аскетизмом, славой, смертью). Можно было бы
доказать, что в конечном счете сексуальность - только лишь одна из
возможных моделей, и не самая важная.
проявления героической обреченности исчезли. Все погружено в
сентиментальное примирение с природой, сексом, безумием и историей
(сквозь призму пересмотренного и исправленного марксизма).
Санта-Круз, как и многое другое в современной Америке -
вселенная после оргии, после конвульсий социальности и
сексуальности. Те, кто уцелел после оргии (а секс, политическое
насилие, война во Вьетнаме, крестовый поход в Вудсток, так же как
и этническая и антикапиталистическая борьба, и, одновременно,
желание разбогатеть, стремление к успеху, передовым технологиям и
т. д. - все это оргия современности) оказались там, в Санта-Круз,
занимаясь джоггингом на территории своего племени, рядом с
территорией электронного племени Силиконовой долины. Спад
интенсивности, исчезновение центра, создание микроклимата,
безвредные технологии. Рай. Но достаточно ничтожных изменений,
скажем, перестановки определенных акцентов, чтобы вообразить во
всем этом ад.
Перипетии в поле сексуальности. Кончена оргия, освобождение
состоялось, секса больше никто не ищет, все ищут свой "вид"
(gender), то есть одновременно свой внешний вид (look) и свою
генетическую формулу. Теперь мы выбираем не между желанием и
наслаждением, а между своей генетической формулой
[116]
и своей сексуальной идентичностью (которую необходимо найти). Вот
иная эротическая культура, возникшая после культуры запретов
("What are your prerequisites for sex? - The door has to be
locked, the lights have to be out, and my mother has to be another
State",(1) - вот культура вопрошаний о собственной природе:
"Имею ли я пол? Какого я пола? Необходимо ли в конце концов
иметь пол? В чем состоят половые различия?". Освобождение оставило
всех в состоянии неопределенности (всегда одно и то же: раз
освободившись, вы вынуждены спрашивать, кто вы?). После своего
триумфа утверждение женской сексуальности стало таким же хрупким,
как и утверждение мужской. Никто не знает, куда себя отнести.
Именно поэтому так много занимаются любовью и так много делают
детей: это по крайней мере еще доказывает, что нужно быть вдвоем,
и соответственно, что еще существует какое-то различие. Но и это
ненадолго. Уже muscle-woman благодаря тренировке своих влагалищных
мышц достигает полного ощущения проникновения мужского члена:
хороший пример автореференции и экономии различий - по крайней
мере, она хоть нашла свое родовое определение.
Но более общая проблема - это проблема безразличия, связанная
с ослаблением сексуальных характеристик. Знаки мужественности, так
же как и знаки женственности, стремятся к нулевой степени. Именно
при таких обстоятельствах и вырастают новые идолы, которые приняли
вызов неопределенности и которые играют на смешении видов. Gender
benders: не мужское, не женское, и даже не гомосексуальное. Бой
Джордж, Майкл Джексон, Дэвид Боуи... В то время как герои
предыдущего поколения воплощали образ
----------------------------------------
(1) "Что вам необходимо для секса? - Запертая дверь,
выключенный свет, и моя мать должна быть в другом Штате" (англ.).
[117]
взрывного секса и наслаждения, нынешние ставят перед всеми вопрос
игры различий и своей собственной неопределенности. Это идолы
исключений. Большинство же, за неимением идентичности, пытается
найти свою "видовую модель", родовую формулу. Необходимо отыскать
дифференциал единичности. Почему не поискать его в моде или
генетике? Внешность, определяемая одеждой, или вид, определяемый
составом клеток. Хорош любой идиотизм, хороша любая идиома. Вопрос
p`gkhwhi более принципиальный, чем вопрос наслаждения. Не такова
ли постмодернистская модальность версии теперь уже свершившегося
сексуального освобождения (во всяком случае, оно больше не в
моде), или речь идет о биосоциальных мутациях восприятия себя на
основании исчезновения приоритета сексуального, который
характеризовал всю современную эпоху? Gender Research: a New
Frontier? (1)
В пограничной сфере больше уже не существует ни мужского, ни
женского, существует лишь стирание индивидуальных полов, которые
соотносятся теперь только сами с собой и которыми каждый
распоряжается как собственным достоянием. Конец совращения, конец
различия, переход к другой системе ценностей. Удивительный
парадокс: сексуальность, как это и произошло в большинстве
предшествующих обществ, могла бы стать второстепенной проблемой,
несравнимой с другими, более значимыми символическими системами
(рождением, иерархией, аскетизмом, славой, смертью). Можно было бы
доказать, что в конечном счете сексуальность - только лишь одна из
возможных моделей, и не самая важная.
|
|