.. Одна из главных целей научного познания – увидеть общий корень у самых различных явлений" [65]. Решение задачи предполагает целостное мышление, переход с уровня множественности на уровень единого, на "точку" пересечения всех параметров, всех мировоззрений: извлечь общий корень из суммы знаний, накопленных человечеством, выйти на уровень абсолютной Истины, т.е. такой Истины, которая приложима к любому случаю жизни. (В "туманности, неясности дао содержатся вещи. В его глубине, в его темноте содержатся семена (цзин). Эти семена и есть высшая Истина. В ней искренность" ("Даодэцзин", §21)).

Природа раньше времени не раскрывала свою великую Тайну, чтобы человек, имея точку опоры, и в самом деле не перевернул мир, но раскрывает теперь, на грани жизни и смерти, чтобы он перевернул свои представления о мире, привел их в соответствие с истиной Бытия; и избавился от иллюзии, что можно быть "разумным", не будучи гуманным.

Итак, выстраивается любопытный ряд: Истина-Целое, Целое-Точка, значит. Точка есть Истина, "точка" или Индивидуальное ("в индивидуальности заключена вся тайна бытия"). Целое есть Свобода, Свобода есть Гуманность. Значит, путь к Истине – через Человечность, путь к Единству – через Свободу отдельного. Целое недоступно метафизическому мышлению, исходящему из количественного критерия, ему доступны лишь линейные, внешние связи. При таком подходе Целое неизбежно ускользало, сколько ни наращивали количество (информацию, знание, опыт), ибо Целое не исчисляется. Целое – качество или истинная мера, когда ни прибавить, ни убавить, – это новое качество мышления. Отсюда самоестественное смещение доминанты: от количества к качеству, от внешнего к внутреннему, вслед за изменением психологии человека (если Ум-Нус обладает своей энтелехией, тогда не выглядит утопией идея Ноосферы, устремленность к Благу).

В известном манифесте Рассела – Эйнштейна (1955 г. – Пагуошское движение) ученые поставили в прямую зависимость выживание человечества от умения думать по-новому [66]. Знаменательно, что "новое мышление" отстаивают ученые, которым виднее и которые в состоянии понять, чем угрожает жизни его отсутствие. Потому и пытаются дать определение новому мышлению, как это делает, например, академик Б. В. Раушенбах. Он привлекает внимание к "методу созерцания", восходящему к древним, к Дионисию Ареопагиту, позволявшему непосредственно проникать в сущность явления. С точки зрения ученого, лишь плодотворное сочетание логики и созерцания позволит познать Природу как Целое [67]. Официальная наука долгое время игнорировала этот метод, хотя ему человечество обязано великими открытиями в науке и искусстве. Вспомним еще раз Гумбольдта:

"...где достигается вершина и глубина исследования, прекращается механическое и логическое действие рассудка, наиболее легко отделимого от каждого своеобразия, и наступает процесс внутреннего восприятия и творчества", ибо "некое живое дыхание овевает целое, в нем открывается внутренний характер – измерено и описано то и другое быть не может".

Невозможно вычислить "сингулярность", но можно понять закон расположения "точек" в едином поле действительности, увидеть "небесные лики". Вновь явленная структура действительности предполагает соответствующую методику познания, о которой Вернадский говорил более полувека назад:

"Научная творческая мысль выходит за пределы логики (включая в логику и диалектику в разных ее пониманиях). Личность опирается в своих научных достижениях на явления, логикой (как бы расширенно мы ее ни понимали) не охватываемые.

Интуиция, вдохновение – основа величайших научных открытий, в дальнейшем опирающихся и идущих строго логическим путем – не вызываются ни научной, ни логической мыслью, не связаны со словом и с понятием в своем генезисе.

В этом основном явлении в истории научной мысли мы входим в область явлений, еще наукой не захваченную, но мы не только не можем не считаться с ней, мы должны усилить к ней наше научное внимание" [68].

Но тогда было не до этого. Ум не был в чести. Но, похоже, пережили "катакомбный" период и, убедившись на горьком опыте, что все-таки "mens agitat molem", стали наверстывать упущенное (древние оказываются нам ближе современников). "Истинствовать", т.е. находить Истину, по Аристотелю, способны ум (нус) и знание (эпистемэ). Древнегреческое "истинствование" (aletheyein), в отличие от современного научного установления истины, требовало полной самоотдачи человеческого существа, доверчивого шага в темноту "хаоса". И в западной патристике познание стремится "к бытию", к соответствию бытийной форме. Стоики отождествляли категории мышления и категории бытия, для них идея – врожденное понятие, субъективный Логос. Восточная патристика склоняется к онтологическому понятию образа-символа, к чему тяготеет и современность. Отпавшее от Бытия понятие теряет силу.

Чжуан-цзы говорил:

"Не мыслить и не думать –
начало постижения дао.