Ибо вещи сотворенные – это отдельные части, собранные воедино, как механизм, или предметы, членение которых навязано извне, как, например, скульптура. Развитие же всего растущего происходит изнутри и направлено вовне" [98].

С точки зрения английского синолога Дж. Нидэма, человеческое мышление развивалось двумя путями – греческим и китайским. Греческий привел к признанию закона механической причинности, причинно-следственной связи, китайский же – к взгляду на Вселенную как на живой организм, следующий закону стихийной гармонии.

"Мир – это громадный континуум, в котором то один, то другой компонент становится ведущим, – он спонтанный, никем не созданный, и все его составляющие свободно кооперируются во взаимном служении. Притом большие или меньшие "части" играют свою роль в соответствии со своим положением, "ни до, ни после других". Этот взгляд созвучен современной науке" [99].

Действительно, уже "Ицзин" в своих гексаграммах соединил то, что разделяли греки. Мир, по "Ицзину", – органическое Целое, живой континуум, где все существует в единстве неявленного и явленного, неизменного и изменчивого, непрерывного и прерывного. Идея континуума естественно и неизбежно вытекала из идеи изначального Небытия, и наоборот – представление о дао порождало ощущение небытийности сущего. Континуальность не поддается логическому анализу, не выстраивается в ряд. Можно вспомнить "Сицычжуань":

"В Поднебесной различные пути приводят к одному, а многие размышления возвращаются к Единому. К чему Поднебесной размышления! Солнце заходит, луна восходит. Луна заходит, солнце восходит. Солнце и луна взаимодвигают друг друга, и свет рождается. Холод уходит, тепло приходит. Тепло уходит, холод приходит. Холод и тепло взаимодвигают друг друга, и год завершается"

("Сицычжуань", 2, 21).

И потому мудрые правители избегали что-либо навязывать, "исправлять природу". Они знали, что если их действия разойдутся с Путем, с велением Неба, то недолгим будет их правление: они "притянут" бедствия, стихийные и не стихийные. Потому в "Хуайнань-цзы" и говорится:

"Когда к разуму применяется деяние, он уходит, когда его оставляют в покое – он остается... Пребывать в недеянии, наставлять без речей – в этом заключается искусство владык. Чистый и спокойный, он недвижим; соразмеряется с единым и не колеблется... Во всяком своем предприятии он соразмеряется со временем, в движении и покое следует (внутреннему) закону вещей (ли)"

("Хуайнань-цзы", гл. 2, 9).

Мы уже знаем, что Конфуций сравнивал мудрого правителя с полярной звездой, которая находится в покое, потому остальные звезды притягиваются к ней. Конфуций, веривший в силу вэнь, в благотворное воздействие на человека музыки и поэзии, знает пользу и от Недеяния: "Шунь управлял, не действуя. Как он это делал? Он ничего не делал другого, кроме как почтительно сидел, повернувшись лицом к югу" ("Луньюй", XV, 4). Переводчик "Луньюя" В. А. Кривцов комментирует это место:

"Конфуций выдвигает в качестве примера идеального управления государством "недеяние", т.е. управление без вмешательства в естественный ход событий (у вэй). Характерно, что "недеяние" совпадает здесь с теорией "недеяния" школы даосизма. Комментаторы считают, что "недеяние" означает управление государством с помощью морали (так было принято переводить дэ. – Т.Г.)" [100].

И все же характернее для Конфуция уже упоминавшееся высказывание:

"Учитель сказал: "В любви к Учению опирайтесь на Искренность, цените Учение выше жизни. Не посещайте государства, где неспокойно; не живите в государстве, где идет смута. Если Поднебесная пребывает в покое, будьте на виду. Если нет, удалитесь. Если государство следует Пути, стыдно быть бедным и не в чести. Если государство не следует Пути, стыдно быть богатым и в чести""

("Луньюй", VIII, 13).

Конфуций на личном опыте убедился, что не все благополучно в его государстве, не хватает мудрых правителей, потому и напоминал о правильном управлении.

Метод ненасилия над природой вещей, невмешательства в естественный ход событий, определил на многие века духовную доминанту Китая и способ познания мира. Сунские мыслители 15 веков спустя шли тем же путем. Разбирая подробно "Историю (династии) Сун", где особое место занимает "Наука о Дао" ("Даосюэ"), Н. И. Конрад останавливается на формуле Чжу Си – "познавание вещей – созидание знания": самое важное – "раскрытие добра и подведение себя к истине". Таким образом, сунцы продолжали традицию "Великого Учения" ("Дасюэ"), в комментарии к которому Чжу Си разъясняет сущность своего подхода:

"Что такое "созидание знания заключается в познавании вещей"? Чтобы создать в себе знание, следует приникнуть к вещи и постигнуть ее закон. Ибо у человека есть духовное знание его сердца, у вещей Поднебесной – их закон. Если закон не постигнут, звание – недостаточно. Поэтому первое, чему учит "Дасюэ", это – побудить учащегося стремиться к тому, чтобы, приникнув к какой-либо вещи Поднебесной на основе познания: ее закона, идти по пути постижения все дальше и дальше и дойти до предела ("от одного глубочайшего к другому", – по Лао-цзы – Т.