Так уж сложилось с самого начала: франкмасонство всегда сводилось к чистой спекуляции на мифе о тамплиерах. Карикатура карикатуры. Но эти господа воспринимают все безумно серьезно. Увы! Мир кишит такими поклонниками розенкрейцеров и тамплиеров, которых вы видели сегодня. От подобных людей не приходится ожидать серьезных познаний, хотя именно среди них иногда можно встретить образованного человека, достойного нашей веры.

– Однако вы бываете в их кругах? – спросил Бельбо безо всякой иронии и заметного подвоха, словно этот вопрос касался его лично. – Кому из них... извините... кому можно было бы доверять?

– Конечно же, никому! Неужели я похож на человека доверчивого? Я смотрю на них также – с хладнокровием, пониманием, интересом – как любой теолог наблюдает за неаполитанской толпой, орущей в ожидании чуда на праздник святого Януария. Эта толпа – свидетельство веры и глубокой потребности в чуде, и теолог бродит среди потных и обслюнявленных людей в надежде встретить святого, который сам себя не знает, который является носителем истины высшего порядка и может однажды пролить свет на тайну Пресвятой Троицы. Но при этом не следует путать Пресвятую Троицу со святым Януарием.

Он был неуязвим. Не знаю, какими словами можно охарактеризовать его герметический скептицизм, его литургический цинизм, его высочайшее неверие, позволявшее ему с уважением относиться к тем предрассудкам, которые сам он презирал.

– Все просто, – продолжил он свой ответ, – если подлинные тамплиеры оставили тайну своим продолжателям, необходимо разыскать этих людей, а сделать это проще всего в среде, где им легко скрываться и где они, возможно, сами придумывают новые обряды и мифы, чтобы действовать, не обращая на себя внимания, словно рыбы в воде. Как действует полиция, когда разыскивает беглого преступника, высочайшего класса гения зла? Она прочесывает дно, на котором обитают отбросы общества, например пользующиеся дурной репутацией бары, где обычно околачиваются мошенники мелкого калибра, не способные подняться до уровня величайших преступлений, которые по плечу разыскиваемому беглецу. Как действует стратег террора, чтобы завербовать сообщников, найти своих, обнаружить близких себе по духу? Он кружит по барам, где собираются псевдовозбудители порядка, особи слишком низкого полета, чтобы что-нибудь возбудить, их удел – демонстративное подражание своим кумирам. Утерянный огонь ищут среди горящих углей или в лесных зарослях: там палят костры, и маленькие искорки тлеют еще под сухими ветками, торфом, полусожженной листвой. А где же лучше спрятаться настоящему тамплиеру, как не в толпе карикатур на самого себя?




62


Друидическими общинами можно считать общины, которые называются таковыми и преследуют цели, начертанные друидами, а также совершают инициации, обращаясь к друидизму.

    M.Raoult. Les druides. Les societes initiatiques celtes ontemporaines, Paris, Rocher, 1983, с. 18

Близилась полночь, и согласно программе, составленной Алье, нас ожидал еще один сюрприз. Мы покинули дворцовые сады и продолжили нашу прогулку среди холмов.

Через три четверти часа Алье посоветовал припарковать наши машины на краю лесных зарослей. Как он пояснил, нам нужно было пробраться сквозь чащу на одну поляну, куда не было ни дороги, ни тропинки.

Мы шли немного под гору, продираясь сквозь лесные заросли; нельзя сказать, чтобы здесь было мокро, но наши ноги ступали по настилу из гниющих листьев и скользким корням. Время от времени Алье доставал карманный фонарик, чтобы сориентироваться, где лучше пройти, но после этого сразу выключал его, говоря, что не стоит уведомлять о нашем присутствии участников церемонии. Диоталлеви в какой-то момент попытался было вставить какой-то комментарий, не помню уже какой, возможно, он вспомнил о Красной Шапочке, но Алье достаточно настойчиво попросил его воздержаться.

Когда мы уже выходили из кустов, услышали отдаленные голоса. Наконец-то мы добрались до лесной поляны, освещенной рассеянным сиянием – возможно, лучинами или, скорее, светлячками, которые волнообразно двигались у самой поверхности земли и излучали слабый серебристый свет, – как будто горела какая-то летучая субстанция, холодная с химической точки зрения, заключенная в мыльные пузыри, которые витали над травой. Алье попросил нас остаться на месте, под прикрытием кустов, и не подавать признаков жизни.

– Скоро сюда прибудут жрицы. Друидессы. Они будут взывать к великой космической богоматери Микиль, известной в христианстве как святой Михаил. И не случайно этот святой – ангел, а значит андрогин, который мог занять место женского божества...

– А откуда они должны прибыть? – шепотом осведомился Диоталлеви.

– Из разных мест: из Нормандии, Норвегии, Ирландии... Сегодня особенное событие, а местность благоприятна для проведения обрядов.

– Почему? – спросил Гарамон.

– Потому что одни места магические, а другие нет.

– Но кто они... в повседневной жизни? – допытывался Гарамон.

– Люди. Секретари-машинистки, страховые агенты, поэтессы.