Отсюда, наконец, явствует, что догматизм вообще вовсе не является тем, за что он себя выдает, что вышеприведенными выводами мы поступили по отношению к нему несправедливо и что сам он неправ в отношении к себе, навлекая на себя такие выводы. Его высшим единством не является в действительности и не может быть ничто, кроме единства сознания; и его вещь представляет собою субстрат делимости вообще или же ту высшую субстанцию, в которой полагаются оба момента, и Я и Не-Я (мышление и протяжение Спинозы [22]). До чистого абсолютного Я он вовсе не возвышается, не говоря уже о том, что ему не удается перешагнуть за его пределы. Он доходит в тех случаях, когда, как в системе Спинозы, ему удается пойти дальше всего, до нашего второго и третьего основоположения, но никогда не достигает первого абсолютно безусловного основоположения; обыкновенно он так высоко не поднимается. Критической философии было предоставлено сделать этот последний шаг и тем дать завершение наукоучению. Теоретическая часть нашего наукоучения, которая тоже будет развита только из двух последних основоположений, при чисто регулятивном значении первого основоположения, действительно являет собою систематический спинозизм, как то станет ясно в свое время (с той лишь разницей, что Я каждого человека само представляет собою единственную высшую субстанцию). Но наша система присоединяет еще практическую часть, которая обосновывает и определяет первую и тем дает всей науке завершение, исчерпывает все то, что может быть найдено в человеческом духе, и этим вновь примиряет с философией здравый человеческий рассудок, оскорбленный всею докантовской философией, нашей же теоретической системой на первый взгляд отторгнутый от философии без всякой надежды на примирение.


Если отвлечься от определенной формы суждения, от того, что оно есть противопоставляющее или сравнивающее суждение, построенное на основании различия или на основании отношения, и имеет в виду лишь общую черту действенности этого рода действия, которая состоит в том, чтобы ограничивать одно другим, то получится категория определения (ограничения, у Канта – лимитация [23]). А именно, определением называется положение количества вообще, будь то количество реальности или количество отрицания.

>


--------------------------------------------------------------------------------


Часть Вторая
ОСНОВАНИЕ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
§4. Первое положение
Прежде чем вступить на наш путь, поразмыслим над ним немного. Итак, мы установили три логических основоположения: основоположение тождества, обосновывающее собою, все остальные, и затем два других, обосновывающихся взаимно в первом, – основоположение противоположения и основоположение основания. Два последних основоположения делают вообще впервые возможным синтетический метод; они устанавливают и обосновывают его форму. И мы, стало быть, не имеем надобности ни в чем дальнейшем для того, чтобы при размышлении быть уверенными в формальной значимости нашего метода. Равным образом, в первом синтетическом действии в основном синтезе (синтез Я и Не-Я) дано уже содержание для всех возможных будущих синтезов, и мы не нуждаемся ни в чем дальнейшем также и с этой стороны. Из этого основного синтеза должно быть возможно вывести все то, что относится к сфере наукоучения.

Но если что-нибудь должно быть возможно вывести из него, то в соединяемых им понятиях неизбежно должны содержаться другие понятия, до сих пор еще не установленные; и наша задача найти их. При этом приходится действовать следующим образом. Согласно §3, все синтетические понятия возникают через объединение противоположностей. Поэтому прежде всего необходимо заняться разысканием таких противоположных признаков у установленных понятий (в данном случае у Я и Не-Я, поскольку они полагаются как взаимно друг друга определяющие); это и осуществляется рефлексией, которая представляет собою произвольное действие нашего духа. Я сказал: заняться разысканием. Значит, при этом предполагается, что они, эти признаки, уже имеются в наличности и совсем не должны еще только быть искусственно созданы нашим размышлением (чего это последнее вообще не может сделать), то есть предполагается некоторое первоначально необходимое антитетическое действие Я.

Рефлексия имеет своей задачей установить это антитетическое действие, и постольку эта рефлексия прежде всего аналитична. А именно: дойти при помощи рефлексии до ясного сознания того, что противоположные признаки, содержащиеся в каком-либо определенном понятии =А, противоположны, – значит проанализировать понятие A. В нашем же случае необходимо особенно отметить то, что рефлексией анализируется понятие, которое ей совсем еще не дано, но должно быть впервые найдено анализом. Анализируемое понятие в нашем случае имеется до совершения анализа = X. Возникает вопрос: как может быть анализируемо понятие, еще неизвестное?

Никакое антитетическое действие, хотя оно и предполагается в целях возможности анализа вообще, невозможно без какого-либо синтетического действия, а именно: всякое определенное антитетическое действие требует с необходимостью своего определенного синтетического действия (§3).