XVIII 54).

[13] Зевс произносит эти слова, глядя на преследование Ахиллом Гектора (Ил. XXII 168 cл.).

[14] Зевс горюет, предугадывая гибель своего сына Сарпедона от руки Патрокла (Ил. XVI, 433 сл.).

[15] Ил. I 599 сл.

[16] О необходимости лжи, идущей на пользу государственному человеку, Платон говорит и далее, 414 с.

[17] Гомер. Од. XVII 384 сл. Свинопас Эвмей перечисляет здесь тех, кто "для смертных желанны везде на земле беспредельной" (Од. XVII 386).

[18] Диомед обращается с этими словами к Сфенелу, несправедливо упрекающему царя Агамемнона во лжи (Ил. IV 412).

[19] Первая из этих строк – Ил. III, 8, вторая – там же, IV 431.

[20] Так гневный Ахилл бранит Агамемнона (Ил. I 225).

[21] Слушая пение Демодока во дворце царя Алкиноя, Одиссей восхваляет радость пиршественного стола (Од. IX 8-10). Здесь Платон как бы забывает, что гомеровский Одиссей хвалит не только пышную трапезу, но и "радость светлую", наполняющую сердца гостей, внимающих "песнопениям прекрасным" мужа, "по пению равного богу" (IX 2-8).

[22] Эти слова служили убедительным аргументом для спутников Одиссея, зарезавших священных коров Гелиоса (Од. XII 342).

[23] Здесь имеется в виду обольщение Зевса Герой (Ил. XIV 295), замыслившей погубить троянцев во время сна Зевса.

[24] Певец Демодок на пиру у царя Алкиноя поет о Гефесте, заковавшем в нерасторжимые сети свою жену Афродиту, изменившую ему с Аресом (Од. VIII 266-366).

[25] Одиссей сдерживает себя, возмущенный бесчинством женихов в его собственном доме (Од. XX 17 сл.).

[26] Эта строка приписывается Гесиоду {Суда, v. dфra), видимо, по созвучию с мыслями поэта о "дароядных людях" (Орр. 221) и "царях – дароядцах" (там же, 263).

[27] См. Ил. IX 515

[28] См. Ил. XIX 278

[29] См. Ил. XXIV 175 сл.

[30] См. Ил. XXII 15 сл.

[31] См. Ил. XXI 130-132, 211-226, 233-329 – поединок Ахилла с богом реки Скамандром.

[32] Ил. XXIII 140-151. Платон забывает, что Ахилл должен был посвятить свои волосы реке Сперхею и в память о Патрокле, гибель которого как бы предвещала его собственную.

[33] См. Ил. XXII 395-405.

[34] См. Ил. XXIII 175

[35] Пелей, царь мирмидонян, – сын Эака и внук Зевса.

[36] Хирон-сын Кроноса и Филиры (Apollod. I 2, 4), мудрый кентавр, воспитавший на горе Пелион многих героев, и в том числе Пелея.

[37] Тесей и его друг, царь лапифов Пирифой, пытались похитить супругу Аида, богиню царства мертвых Персефону. Хотя Платон называет Пирифоя сыном Зевса, но он – сын царя Иксиона, тоже святотатца, пытавшегося, согласно преданию, овладеть супругой Зевса Герой (Find. Pyth. II 21-48).

[38] См. "Государство", II 379а.

[39] Эсхил. Ниоба (фр. 162 N.-Sn.). Эти слова, видимо, принадлежат Ниобе и относятся к ее отцу, сыну Зевса Танталу.

[40] Здесь явно содержится отзвук слов Фрасимаха (см. выше, I 343а-344а).

[41] Сократ делит здесь всю поэзию на три рода, образцы которых он приводит в дальнейшем (394с): 1) повествование самого поэта, например дифирамб; 2) подражание поэта в трагедии и комедии и 3) эпический род, совместивший в себе рассказ и драматическую речь.

Следует отметить, что классическая античность в любых видах искусства видела преимущественно только разную степень мимесиса, т.e. подражания (Aristot, Poet. I 1447a13-1447b29). У Аристотеля мы читаем: "Именно подражать в одном и том же и одному и тому же можно, рассказывая о событии как о чем-то отдельном от себя, подобно тому, как это делает Гомер, или же так, что подражающий остается сам собою, не изменяя своего лица или представляя всех изображаемых лиц как действующих и деятельных" (Poet. Ill 1448a 20-24, перев. Аппельрота).

Если здесь Аристотель рассматривает все искусства как подражательные, уточняя лишь степень этой подражательности в разных видах искусства, то Платон в данном тексте достаточно резко расходится с Аристотелем, полагая, что истинное искусство вообще не может быть подражательным. Такой настоящей поэзией Платон считает дифирамб (см. 394с), древний вид поэзии, который, по Платону, выражает безыскусственное чувство.

О термине мимесис у досократиков см. т. 1, прим. 57 к диалогу "Кратил".

О двух типах подражания – создающих истинные образы и кажущиеся (подобия) – см. т. 2, прим. 16 и 18 к диалогу "Софист". Сводка новейших работ по теории мимесиса имеется в книге: Aristotle poetics, introd., comm., and appendices by D.W.Lucas, Oxf., 1968, Append. I, p. 258

[42] Сократ рассказывает начало "Илиады" (I I-42), где вождь ахейцев Агамемнон навлекает на свое войско чуму, посланную Аполлоном за то, что Агамемнон оскорбил бога, отняв у жреца Хриса его дочь.

[43] Гомер. Ил. I 15 сл.

[44] См. Ил. I 7-21.

[45] В "Илиаде" изображен ряд военных эпизодов последнего года осады Трои.

О-в Итака – родина Одиссея, героя поэмы "Одиссея".

[46] Сократ нарочито прозаически пересказывает "Илиаду" (I, 11-42).