Человек считает, что разобрался в отношениях, если понял, кто чей брат или сват (перевод в аспект базовой структурной логики). Глубину истинных этических взаимодействий людей ему трудно представить, да и не хочется.)
— Как вы считаете, можно ли говорить о нравственном прогрессе в обществе? Понятно, что технический прогресс существует. А вот становятся ли люди лучше, нравственнее?
— (В большой задумчивости, нерешительно) Нравственный прогресс? Я не знаю, можно ли говорить... Это вы имеете в виду прогресс духовный?
— Как, на ваш взгляд, ведут себя люди — более нравственно, совершенствуется ли их поведение, становится ли больше гуманизма? Или же, наоборот, можно говорить о явном падении нравов?
— (С большим сомнением) Это, в общем-то, очень трудно сказать однозначно. Понимаете, трудно обнаружить здесь пропорцию, трудно. Где-то, может быть, есть, наоборот, какие-то всплески духовности. Я бы хотела уточнить — вы говорите о цивилизации в целом или же о каких-то культурных проблесках? О чем речь?
(Логику трудно рассуждать на такие зыбкие темы. Требуется уточнение задачи, ее локализация, определение понятий.)
— Есть ли, на ваш взгляд, тенденция к тому, что люди становятся гуманнее, человечнее? Поступают ли они более нравственно в наши дни по сравнению с прежними временами?
— Вы знаете что, мне кажется, в принципе есть. Конечно, есть тенденция к этому... Ну, хотя бы даже потому, что если раньше каждое государство было само по себе — отдельное, маленькое княжество, государство. Теперь мы видим объединенные государства. Можно говорить об объединенной Европе. И уже, конечно, в начале XX столетия речь шла об общепланетарном правительстве. Теперь ведь опять идет тенденция к этому. В конце XIX столетия уже возникала тенденция к объединению религий — теософские общества способствовали тому, чтобы это произошло. Теософские общества как раз и образовывались на фоне процесса объединения религий. И уже была тенденция восточной религии и западной религии к объединению.
(В конце концов по внешним политическим признакам делается заключение, несколько расходящееся с темой вопроса. Вопрос о нравственности успешно обойден.)
— Понятно, спасибо. Скажите, а вы любите путешествовать? Где вы были в последний раз?
— Вы имеете в виду далекие путешествия? В последний раз я была прошлым летом в Египте.
— Какие у вас впечатления?
— Почему-то у меня от Египта самое первое впечатление — это два цвета. Это голубой и желтый — цвет песка. Бежевый и голубой. И для меня теперь Египет — это, как ни странно... Если скажут «Египет», то это сразу два цвета — бежевый и голубой.
(Сенсорика — яркие и точные ощущения, на которые потом можно надежно опереться.)
— А говорят, там очень грязно.
— Есть. Но мы на это не очень смотрели. Мы там много ездили, много видели. Можно и грязь заметить, если уж очень копаться. Но общее впечатление от Египта — это два цвета. Грязь есть. Ну, ничего не сделаешь... Если объяснять, откуда это все берется, то есть... И страшные лачуги — все есть, и тем не менее у меня остались хорошие впечатления.
(В ответе проявляется интроверсия. Впечатления связаны с отношением к окружающему, а не с объективными особенностями этого места.)
— А вы считаете себя эмоциональным человеком или не слишком?
— Ну, не до такой степени, как некоторые.
— А случается ли вам расстроиться и сопереживать, когда вы смотрите фильм или спектакль?
— Могу расстроиться, конечно. Вот вчера я смотрела фильм Тарковского «Зеркало». Я над этим фильмом всегда плачу. Не знаю почему, но все время над этим фильмом плачу. (Смеется)
(Суггестивная этика эмоций. Человек поддается эмоциональному настрою окружения или произведения искусства помимо своей воли.)
Любопытные моменты из других интервью людей этого типа
Петя. Рациональная логика и деклатимность проявились в первой же фразе о том, что иногда преподаватель, не выслушав, ставит пятерку, а это слегка обидно.
Интроверсия проявилась не сразу, но постепенно Петя перестал вертеть головой, рассказывать, что у него на дне рождения бывает до 35 друзей, и т. п. Руки сложились на коленях, он стал смотреть на собеседника. И на вопрос о неопределенности ответил уже классическим для МАКСИМА образом, что не любит неопределенности, что будет добиваться точного ответа, что чувствует себя неуверенно, если нет четкой договоренности с другими.
Маска ДЖЕКА, в которой Петя пребывал весь вечер, свидетельствует об актуальности проблемы внутренней свободы. Почему-то он в ней не уверен. Впрочем, МАКСИМУ в мире, полном неожиданных перемен, ее зачастую приходится добывать силой.
Саша. Интровертная логика была хорошо заметна сразу. Все от первого лица, все объясняется, схемы не пугают, как устроен станок, понятно с первого взгляда. Если в компании больше 15 человек — «это уже настораживает».
Сенсорика тоже стала явной после рассказа, как он лечится: два дня ничего не ест и ходит на работу. И где у него печень, он абсолютно точно знает и отличает ее от кишечника.
А вот с рациональностью возникли проблемы. Он говорил на удивление мало — на МАКСИМА это не похоже, он — деклатим.