Это измерение человека лежит в другой «плоскости» размерности человека — в плоскости его иномирности. Более того, именно в духовности человека и заключена его иномирность. Утверждением об иномирности человека мы предположили, что человек не только существует в мирском бытии, но и «прорастает» в ино-мирное (Мамардашвили), не-от-мирное (Флоренский) бытие. Определение этого инобытия как духовного приводит к проблеме, давно «исследуемой» в христианстве, где это «не-от-мирное» бытие получило название БОГ. Интересно отметить схожесть характеристик, данных Флоренским этой «не—от—мирности» (Богу), и полученным в результате гносеологического анализа сознания понятия «иномирности». Такие совпадения говорят о том, что, видимо, в христианстве уже давно «исследуется» мир инобытия. Конечно, инознания (знания об иномире) будут отличаться от обычных знаний. Но, признав существование иномирности (мира инобытия), мы должны признать и существование видений, прозрений, откровений... в качестве этих инознаний. Очевидно, что «факты», полученные относительно этого мира, могут быть неверны в иномире. В частности, тезис о человеке как центре мира нельзя последовательно перенести на взаимоотношения человека и иномира. Эти взаимоотношения будут другими: христианство в центр мира духовности ставит Христа.

Признание духовности в качестве особого измерения человека позволяет углубить представления о свободе человека: человек свободен, потому что он духовен. В силу тезиса о человеке как центре мира, мир, как и человек, обладает духовностью. Убедительным доказательством духовности этого мира, его прорастания в мир горний, является наличие в этом мире особых принципов, которые «дополняют» законы материального мира, например, духовных принципов Нового завета (в христианстве «не-от-мирное» бытие называется также царством свободы в отличие от царства законов «мирских» измерений). Здесь возникает интересная проблема: как сосуществуют эти миры; могут ли они влиять друг на друга? Христианство формулирует догмат о нераздельности и неслиянности двух миров. Но вопрос о взаимоотношениях, о возможном влиянии миров друг на друга остается открытым. С одной стороны, иномирность человека и «чудесность» (иномирность) мира позволяют говорить о влиянии горнего мира на мир профанный. С другой стороны, взаимоотношения мира профанного и мира горнего достаточно сложны и не имеют характер «прямой» детерминации. Это можно выразить в тезисе о практической ортогональности двух миров (принцип дополнительности). Масштаб, значимость одного и того же события в разных мирах различны. Миры воздействуют друг на друга только лишь в области неопределенности. «Заслуги» одного мира не «спасут» в другом мире. Миры можно рассматривать как существующие в разных измерениях, которые практически ортогональны (дополнительны) друг другу. Можно привести еще одну аналогию, из области физики, которая проясняет суть моего ответа на вопрос о взаимоотношениях двух миров. Ее можно назвать квантовой аналогией духовности. Можно рассматривать мир инобытия не как параллельный мир или мир, существующий в другой измерении (ортогональный, дополнительный мир), а как мир, существующий в другом масштабе, «внутри» профанного мира. Тогда становится понятным христианское противопоставление мира горнего и мира профанного, как миров, в которых действуют разные законы («законы свободы» и «законы необходимости»). Причем соотношение этих миров таково, что мир «слабых» взаимодействий (мир горний), не отменяя действие сил «тяготения» профанного мира, существенно ограничивает область действия этих сил макрообластью. Подлинная причина деятельности отдельных людей находится не в области действия «грубых» сил действительности, которые действуют в области больших коллективов людей или в области сильных страстей, а в том зазоре неопределенности человека, который определяет его подлинную свободу. И именно здесь проявлены те силы «слабого» взаимодействия горнего мира. При этом возможно, что силы тяготения («грубые» силы человека) представляют собой только фикции, связанные с «искривлением» социального пространства «массой» человеческой. Человек, отягощенный своим телом (телесностью) и грешной душой (социальностью) движется не по прямым, а по искривленным путям, под влиянием своей телесности и других масс.



ПРИМЕЧАНИЕ:

— данный текст представляет собой расширенный вариант текста Катречко С.Л. К онтологии сознания через рефлексию //Философия сознания в XX веке: проблемы и решения (межвузовский сборник научных трудов) — Иваново: Изд-во ИвГУ, 1994, дополненный отрывками из текстов (1) Катречко С.Л. Человек, Мир, Иномирность (подготовленного для публикации в журнале «Кризис цивилизации»; Гуманитарный фонд им. А.С. Пушкина, март 1990г.) и (2) Катречко С.Л. К онтологии человека через рефлексию, представленного в сборник SILENTIUM (СПб, лаборатория «Эйдос», лето 1992г.)



Литература:

1. Шевченко А.К. Проблема сознания в работах М.К.Мамардашвили //Философская и социологическая мысль.