Таково нисхождение Логоса в Материю, описанное как рождение Христа от Девы, и оно же является в солнечном мифе рождением Бога-Солнца в момент восхождения знака "Девы".

И тогда начинается первичное воздействие Логоса на материю, удачно представленное в мифе как действо Героя. Величавое могущество Логоса склоняется перед слабостью младенчества, еле касаясь хрупких форм, которые оно одушевляет. Материя заточает Его, как бы грозит уничтожить своего царственного Младенца, над славой которого простерся покров ограничения, принятого Им на Себя. Медленно формует Он материю для Своих высоких целей, доводит ее до полного возраста и затем возлагает Себя на Крест материи, чтобы с этого Креста изливать все силы Своей пожертвованной Жизни. Это - тот Логос, о котором Платон говорит, что Он распростерт крестообразно во вселенной; это - тот Небесный Человек, который стоит в пространстве с простертыми в благословении руками; это - распятый Христос, чья смерть на кресте материи проникает ее всю полнотой Его жизни. Смерть приявшим кажется Он и погребенным, но Он воскресает, облаченный в ту самую материю, в которой Он казался погибшим и Он возносит свое отныне сияющее Тело на небеса, где в Него изливается жизнь Отца и где оно становится проводником бессмертной человеческой жизни. Ибо жизнью Логоса создается покров для человеческой души и Он дает его человеку, чтобы он мог жить на протяжении веков и вырастать "в полную меру" Его собственной природы. Воистину, мы облечены в Него сперва материально, а затем и духовно. Он принес Себя в жертву, чтобы многих из детей Своих привести к славе и Он всегда с нами, до скончания веков.

Распятие Христа есть, следовательно, часть великой космической жертвы; но его аллегорическое изображение в земных мистериях и священный символ человека, распятого в пространстве, получили со временем материальный смысл подлинной смерти на кресте, превратилось в осязаемый крест с пригвожденным на нем умирающим человеком. И вся эта повесть, переведенная из космической области в человеческую, была отнесена к божественному Наставнику, Иисусу, и превратилась в историю Его физической смерти; точно так же и рождение от Девы, окруженное опасностями детство, воскресение и вознесение, все это стало передаваться как факты из Его человеческой жизни.

Мистерии исчезли, но их грандиозные картинные изображения космического творчества Логоса окружило и возвеличило возлюбленный образ иудейского Учителя, и последствием было то, что Космический Христос мистерий, слившись с очертаниями исторического Иисуса, сделался центральным образом христианской церкви.

Но это еще не все; есть еще один аспект, который придает новое очарование истории Христа, - Христос мистерий, столь близкий и дорогой для сердца человеческого, Христос Человеческого Духа, пребывающий в каждом из нас, Который родится и живет, распинается на кресте и воскресает из мертвых и возносится на небеса в каждом страдающем и торжествующем "Сыне Человеческом".

История жизни всех Посвященных в истинные небесные мистерии передается в своих выдающихся чертах в евангельской биографии. Вот почему св. Павел говорит, как мы уже отмечали,<<208>> о рождении Христа в ученике, в Его возрастании в его душе "до полного возраста Христова". Каждый человек представляет собою в зачатке Христа и раскрытие в нем жизни Христа совпадает в общих чертах с повествованием о выдающихся евангельских событиях, которые, как мы видели, имеют не частное, а вселенское значение.

Пять великих Посвящений следуют одно за другим в жизни Христа, и каждое из них отмечает определенную ступень в раскрывающейся Жизни Любви. Эти Посвящения существуют и ныне, как в древности, и последнее из них отмечает конечное торжество Человека, выросшего до божественного совершенства, поднявшегося над уровнем человечества и ставшего Спасителем мира.

Попробуем проследить эту драму внутренней жизни, вечно повторяющуюся в духовном опыте человеческой души, и посмотрим, как в жизни Посвященного повторяется жизнь Христа.

При первом великом Посвящении Христос рождается в сердце ученика и тогда он впервые сознает в себе самом излияние божественной Любви и испытывает то чудное преображение, которое дает ему чувство единства со всем живым. Это и есть "Второе Рождение", радостно приветствуемое на небесах, ибо ученик рождается в "Царство Небесное" как один из "малых сих", как "малое дитя" - имена, которые давались вновь Посвященному. Это и подразумевал Иисус, когда говорил, что человек должен обратиться в малое дитя, чтобы войти в Царство небесное.<<209>>

Некоторые из христианских писателей начала нашей эры употребляют знаменательное выражение "пещера", когда говорят о рождении Иисуса (если по евангелию).