Как только он это понял, я разбудил его и повел с ним бессвязный разговор. После применения постгипнотического сигнала он дал мне полное описание экслибриса. Это его крайне озадачило, поскольку он знал, что ранее этого экслибриса не видел. Когда его описание подтвердили еще и другие люди, он проникся бесконечным, но мистическим доверием в терапевтической ситуации.
После следующего сеанса он выразил свое полное удовлетворение тем, что происходит, и проявил абсолютную готовность сотрудничать. Когда спросил, означает ли это, что он полностью полагается на меня, он поколебался, но затем решительно и утвердительно ответил на мой вопрос. Из бесед с коллегами пациента я узнал, что в последнее время он испытывал особый интерес к одной рыжей женщине, которая тоже работала в больнице. Постепенно и осторожно мы дошли и до этого вопроса.
Несколько поколебавшись, он рассказал все. Когда я спросил его, что бы об этом подумала его жена, он стал защищаться, утверждая, что она нисколько не лучше, нежели он, но попросил все то, что он рассказал, держать в секрете.
Я медленно перевел разговор на описание того места, где наступила слепота. Он описал это место медленно и тщательно, но бензоколонку упомянул в последнюю очередь. Наконец, очень фрагментарно он описал ее, упомянув в конце о своих подозрениях, связанных с рыжим парнем.
Я спросил, не появились ли его подозрения в одно время с интересом к рыжей девушке. Меня интересовало также, что он хочет делать во всей этой ситуации. Он подумал и объявил, что, несмотря на то, что произошло, и он, и его жена одинаково виноваты, поскольку не стремились к общности интересов.
Я спросил его о том, чего бы он желал для себя в плане своего зрения. Он ответил, что боится обрести его немедленно, сейчас же. Он попросил только чтобы "эта ужасная яркая краснота" немного потускнела, и иногда, на некоторые моменты, зрение возвращалось, и эти промежутки времени стали бы все длиннее и проявлялись бы чаще, вплоть до полного восстановления зрения. Я заверил его в том, что все произойдет так, как он хочет, и дал ему серию соответствующих инструкций.
Я выписал ему больничный лист, и он вернулся домой, посещая меня каждый день. Я стал проводить с ним сеансы гипноза. На этих сеансах я лишь усиливал и закреплял внушения о медленном прогрессивном улучшении его зрения. Через неделю он объявил, что его зрение в достаточной степени улучшилось, чтобы вернуться на работу.
Через шесть месяцев он снова зашел ко мне, чтобы рассказать, что он разводится, и что они с женой по этому поводу достигли полного согласия. Она собиралась уезжать в свой родной штат, у него же пока не было конкретных планов на будущее. Его интерес к рыжей девушке исчез. Он продолжал спокойно работать в больнице еще два года, а затем поменял место работы.
В некоторых случаях, как, например, в этом случае своего раннего периода, Эриксон избавляет пациента от симптома и предоставляет супружеской паре возможность решать свои дела так, как она этого захочет. Но бывало, в особенности если на то было желание пациентов, он вмешивался и пытался решить супружеские проблемы. Иногда симптом появлялся как способ избегания осознания существования внебрачных связей супруга. Достаточно часто случается, что супружеская пара воспринимает внебрачную связь как проблему. В этом случае Эриксон использует один из своих многочисленных способов помощи молодой паре в преодолении этой трудности.
Молодой человек привел ко мне свою жену и сказал: «Я люблю мою жену и не хочу ее потерять. Она изменила мне с моим другом. Через неделю я узнал об этом. Несмотря на это, я ее люблю. Я не хочу потерять наших детей, а их у нас двое. Я уверен, что мы помиримся, как я уверен в том, что она поймет, что ведет себя, как сумасшедшая».
Проверка искренности заверений мужа заняла у меня около часа. Он простил ее и не хотел с ней расставаться. Он все продумал и оценил ситуацию.
И я сказал молодому человеку: «Хорошо, а теперь пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату. Тщательно закройте за собой дверь. Там вы найдете книги, которые сможете почитать».
Когда мы остались наедине с его женой, она сказала: «Я хочу, чтобы вы поняли, что мой муж в действительности не знает всего. На самом деле это длилось гораздо больше, нежели неделю, прежде чем он это обнаружил».
Я ответил: «Это означает, что у вас было больше мужчин? Насколько больше?"
Она ответила: «Этого я вам не скажу».
"Вы хотите, чтобы я понял больше, нежели ваш муж. Так сколько же у вас мужчин было?"
Она: «По меньшей мере двое».
Я не пытался подвергнуть сомнению то, что она сказала, но это означало, что по меньшей мере у нее было трое мужчин. Я спросил, был ли женат тот первый мужчина, с которым она изменила мужу. Она ответила утвердительно.
И я сказал: «Давайте будем говорить честно, откровенно и прямо. Когда ваша первая интрига закончилась, каким образом этот мужчина сказал вам, что вы глупая гусыня и он устал от вас?"
Она ответила: «Но это очень грубо и вульгарно!"
Я ответил: «Хотите ли вы, чтобы я использовал те вежливые слова, которые он произносил вслух, и избегал тех слов, которые он произносил про себя?"
"Она просто сказал, что теперь было бы лучше, если бы он вернулся к своей жене».