Принято считать, что семейная психотерапия, определяемая как ряд встреч со всеми членами семьи одновременно, возникла в начале пятидесятых годов нашего века. Многие психотерапевты использовали эту процедуру, и Эриксон был одним из них. Но его работа в этом плане не очень известна, поскольку он опубликовал очень мало работ о семейных методах психотерапии. Несмотря на то, что его психотерапия в огромной степени была ориентирована на понимание психопатологических симптомов, как следствия семейной проблемы, он далеко не всегда встречался в ходе психотерапии со всей семьей. Когда он все же поступал таким образом, его работу отличал особенный стиль, сильно отличающий его от остальных психотерапевтов. Например, когда вся семья была в сборе, мать может настолько доминировать над всеми, что никто не может высказать даже своего мнения. Многие семейные психотерапевты в таких случаях просто просят женщину посидеть спокойно, но это как правило, успеха не имеет. Или же они примиряются с ее поведением, или же делят семью на подгруппы и встречаются с каждой подгруппой в отдельности, чтобы услышать мнение каждого члена семьи. Эриксон поступал в таких случаях иначе.
Один отец семейства попросил меня встретиться с его семьей. Он пришел ко мне втайне от своей жены и рассказал, что он несчастен, а его сыновья конфликтуют с законом. Впоследствии, когда ко мне явились все члены его семьи, оказалось, что его жена была из тех женщин, которые считают, что остальным членам семьи высказываться не обязательно, и она тщательно следила за этим.
Я сказал ей, что она должна сейчас себя приготовить к совершенно необычной ситуации. Я попросил ее положить руки на колени и тщательно следить за ними, чтобы между большими пальцами было расстояние в одну четверть дюйма. Я сказал, что она должна тщательно наблюдать за пальцами и не позволять им сдвигаться или раздвигаться. Я добавил, что ей будет очень трудно сохранить молчание, но все-таки она, несмотря на это должна будет молчать вне зависимости от того, что скажет каждый из членов семьи. Я хотел, чтобы она впоследствии сказала заключительное слово, и я ее заверил, что ей дадут это слово, но сейчас ей следует сосредоточиться на пальцах и молчать. Затем я повернулся к мужу и попросил его не раскрывать рта; о том же самом я попросил старшего и среднего сыновей. Затем я обратился к самому маленькому сыну, наименее важному в семье, с просьбой высказать свое мнение обо всех присутствующих. Все слушали его вполне толерантно, особенно мать, хотя ее губа презрительно кривилась, потому что это была лишь детская болтовня. Но тем не менее мать приняла это и тем самым утвердила право среднего и старшего сыновей на высказывание, не говоря уже о муже. Она должна была слушать очень внимательно, потому что в своей заключительной речи она должна была отреагировать на все сказанное. Время от времени я спрашивал ее: "Вы действительно слушаете внимательно?" Она не могла ответить мне не пошевелив при этом пальцами и поэтому каждый раз, когда она начинала говорить, я показывал ей на пальцы и она тут же успокаивалась и снова начинал слушать. Собственно говоря, совершенно не важно, каким образом вы держите пальцы, но прежде чем сделать что-либо другое, вы должны изменить положение пальцев, но зачем вы должны это сделать — непонятно.
Таким образом, оказывается возможным так ограничить коммуникацию в семье, чтобы ее члены стали более коммуникативными. Это просто временное ограничение. Поскольку, если вы выслушали маленького Джонни, потом среднего Вилли, а затем большого Тома, каждый из них мотивирует последующего к тому, чтобы быть более коммуникабельным, поскольку он этого заслуживает. Когда пришла очередь матери говорить, она в буквальном смысле этого слова должна была сказать все, поскольку ей было дано право заключительного слова. В обычной ситуации она могла бы говорить в течение часа и при этом ничего не сказать, но здесь она должна была сказать массу вещей по каждому поводу, который кто-либо из членов семьи упомянул в своих высказываниях. Таким образом, такое простое ограничение коммуникации позволило получить невообразимое количество информации.
Эта процедура была типична для Эриксона также еще и в том плане, что он всегда предпочитал бороться на своей территории, а не на территории партнера. Эта женщина была специалистом по говорению, но не по держанию больших пальцев рук на определенном расстоянии друг от друга. Стараясь выполнить это задание, чтобы доказать Эриксону, что она способна на это, она невольно начала сотрудничать с Эриксоном, позволяя остальным членам семьи высказаться, и это было его целью.
Когда Эриксон работал со всей семьей одновременно, он любил определять позицию каждого из членов семьи географически, а затем поменять их местами.
У него были и другие способы, которые он использовал для того, чтобы заставить членов семьи общаться более продуктивно с его точки зрения.
Если я беседую с семьей, а кто-то из членов семьи молчит, а я считаю, что он должен говорить, я начинаю "выводить его на сцену".