Наконец он приехал в Финикс к Эриксону. Во время беседы, в которой пациент говорил, в основном, о возможности выздоровления, он упомянул двух братьев. Позже, обсуждая эту беседу с посетителем, Эриксон заметил, что он знал только об одном брате. Возможно, этот человек имел других родственников, о которых он не упомянул. Эриксон заметил также, что пациент употребил какую-то туманную сразу, которая могла бы дать собеседнику понять, что он был женат более чем один раз. Посетитель заинтересовался, почему Эриксон прямо не спросил пациента о его родственниках. Эриксон ответил: "Этот человек в течении 27 лет занимался тем, что настилал полы. Большинство мужчин не могут выдержать на такой работе более 15 лет, но он выдержал почти в два раза больший срок. Если бы я действительно хотел узнать больше о его семье, я мог бы начать говорить с ним о том, как можно ехать по пустыне. Я бы описал, как кто-то едет по дороге и объезжает холм, стоящий посреди пустыни. И вдруг повернув за этот холм, я бы увидел на нем одинокое железное дерево. Одна из веток этого дерева сломана скорее всего порывом ветра, гуляющего по пустыне.
"Я бы использовал образ железного дерева, потому что у этого человека была именно такая специальность. Железное дерево со сломанной ветвью. Наверно ее сломал порыв ветра, гуляющего по пустыне. Затем я поговорил бы с ним о кустах мескито растущих вокруг дерева. Я узнал бы о его родственниках, потому что дерево было окружено кустами. "Если бы я был последним листочком на дереве".
Озадаченный тем, что Эриксон собирает информацию столь странным способом, посетитель спросил Эриксона, почему бы ему просто не спросить пациента о его родственниках. Эриксон ответил: "Да потому, что если я спрошу вас о вас и вашей сестре, о вашем брате, о ваших родителях, вы поместите их в социальную рамку, соответствующую вашему образованию. Если же я буду делать это косвенно, то получу совершенно иную информацию. Вот она сломанная ветка одинокого железного дерева". По всей видимости, Эриксону очень нравился этот образ, возможно потому, что скорее это он был похож на одинокое железное дерево в пустыне, многие годы борясь со своими физическими трудностями, что было поистине Геркулесовской борьбой. И он продолжал: "А когда я упомянул о том, что можно осмотреться вокруг -- нет ли поблизости кустов полыни, которые выше кустов мескито, пациент будет говорит о своих внуках и родственниках, которые выше ростом, чем его внуки".
Провоцирование рецидива болезни.
Иногда, когда пациенту становится лучше, особенно если выздоровление наступает слишком быстро, Эриксон давал ему инструкцию ухудшить свое состояние. Подобная процедура кажется весьма необычной и не напоминает ни одну из всех терапевтических техник. Но, если вспомнить о сопротивлении в гипнозе, то цель применения этой техники в психотерапии станет совершенно понятной.
Пациент, который слишком активно сотрудничает с гипнотизером, представляет собой проблему. Иногда гипнотический субъект слишком охотно выполняет все инструкции, фактически он часто даже предвидит их, и, таким образом, становится непонятным, кто отвечает за то, что происходит. Весьма часто такой гипнотический субъект вдруг прекращает сотрудничать с гипнотизером, говоря: "А я вообще не верю, что вы сможете загипнотизировать меня". Из запасов мудрости, накопленной в истории развития гипноза, можно почерпнуть такой способ работы с данным видом сопротивления: гипнотизер бросает "вызов" субъекту. Гипнотизер дает инструкцию сопротивляться ему, что равносильно требованию перестать сотрудничать с ним, с гипнотизером, и потерпеть неудачу. Например, гипнотизер говорит: "Я хочу чтобы вы сейчас попробовали открыть глаза и обнаружили что вы не можете этого сделать". Такой вызов прямо или косвенно принуждает субъекта к попытке сопротивления и к последующему выводу о том, что он сопротивляться не может.
Психодинамические психотерапевты склонны интерпретировать слишком быстрое выздоровление как сопротивление или уход в здоровье. Иногда они делают это потому, что их теория утверждает, что быстро выздороветь невозможно, и, таким образом, они принимают быстрое выздоровление за сверхсотрудничество. В иных же случаях интерпретация работает как вызов.
В подобных ситуациях Эриксон часто действовал, используя вызов, который представлял скорее инструкцию, нежели интерпретацию. Если пациент сотрудничает с психотерапевтом слишком хорошо и выздоравливает слишком быстро, скорее всего вскоре последует рецидив болезни и пациент выразит свое разочарование в психотерапии.
Чтобы избежать этого Эриксон принимал улучшение, но давал пациенту ухудшить свое состояние. И единственный способ сопротивления, который остается пациенту, это не ухудшать свое состояние, а продолжать улучшать его. Используя этот прием Эриксон использует различные объяснения, чтобы сделать такую инструкцию понятной пациенту. Одна из наиболее изящных процедур состояла в том, чтобы сказать пациенту: "Я хочу, чтобы вы пришли домой и почувствовали себя также плохо, как вы чувствовали себя тогда, когда пришли ко мне в первый раз со своей проблемой. Потому что я хочу, чтобы вы посмотрели существовало ли тогда что-то такое, что вам до сего времени хотелось бы сохранить и спасти".