Когда ребенок пошел в школу, его инициируют в совершенно иную систему отношений. Он пописал палочки, ему надоело, он говорит: "Я больше не хочу". А ему говорят: "Ты должен отсидеть урок". И рано или поздно, с большим или меньшим усилием или насилием ему объясняют, что это "а-социальное" поведение, а его поведение теперь должно быть социальным. В семье его поведение должно было соответствовать требованиям папы и мамы, а теперь его поведение должно соответствовать безличной социальной норме: "Все сидят, и ты сиди". Если ребенок этого не осваивает, если он не понимает, что учительница его учит не потому, что она его любит, и ругает не потому, что не любит (такое может быть, но это – момент дополнительный, замутняющий суть дела), то есть что их отношения по существу безличны, он относительно социальной нормы оказывается носителем невротического механизма слияния (в одном из возможных смыслов) – он пытается подменить социальные отношения "личными", как бы "семейными".

Вопрос: В эту новую действительность ребенок входит с родительским программированием на отношения к ней? то есть кто ему говорит, что он должен это впитывать?

На этот вопрос можно ответить в двух аспектах. Первый состоит в том, что как только ребенок инициирован в социетальный план, этот социетальный план начинает его "видеть", считать своим элементом и применять по отношению к нему весь набор средств для того, чтобы им управлять.

В добрые советские времена если ученик заметно долгое время не ходил в школу, сначала должна была побеспокоиться учительница – позвонить родителям и выяснить, в чем дело. Если этого на хватало, она должна была обратиться в милицию, и милиция выясняла, в чем дело. Все это построено на жесткой и определенной, обеспеченной властными функциями системе социальных отношений. Сегодня мы живем в другой системе, но принципиальной сути дела это не меняет. Рано или поздно ребенок оказывается замеченным социетальной действительностью и его вынуждают стать членом социетальных обществ, где отношения определяются социально-ролевым функционированием, принципиально отличным от личных отношений в семье. И если человек этого не понимает, это оказывается заметным психическим дефектом.

Во-вторых же, вы действительно обращаете внимание на важный аспект дела. В просторечии это называют "подготовкой к школе", а по сути речь идет действительно о том, что для прохождения этого этапа развития важно, какое отношение к нему сформировано на предыдущем и параллельно происходящее развитие семейных отношений. К этому мы еще вернемся.

Таким образом, Другие Люди существуют для человека в двух совершенно разных ипостасях – социетальной и психологически-личностной. Неумение различать эти отношения и стремление все отношения строить как "личные" мы назвали слиянием в одном из возможных смыслов термина. Противоположный дефект – неумение осуществлять помимо социальных ролей еще и личностные коммуникации – можно считать одним из вариантов изоляции. К этому мы вернемся, когда будем говорить об эмпатии.

В реальных отношениях, например в паре, тем более в семье, малой группе и т.д. в норме работают и те, и другие отношения, то есть нормальное функционирование пары, семьи и пр. предполагает умение участников разделять эти типы отношении и практиковать и то, и другое в их взаимосвязи.

Вернемся к вопросу, какова динамика вхождения ребенка в систему социальных отношений. Во-первых, сами родители социетально аккультурированы, то есть являются членами этой системы. Если до поры до времени они ребенка берегли от этого, то только потому, что у социума есть для ребенка специальная ниша с нулевым уровнем социетальной ответственности. Как правило, дифференцированные общества имеют несколько ниш с нулевой социетальной ответственностью, например: монастырь, сумасшедший дом, пенсионеры, и – главное – дети.

Переход от младенца к ребенку происходит в момент, когда к ребенку начинают относится как к способному на собственную психологическую произвольность и ответственность. Это определяет коммуникативную ситуацию ребенка которую он, как утверждает Выготский, ассимилирует в своем развитии. Он теперь – тот, кто отвечает за свое поведение. Но социетальная позиция у него нулевая, он не несет социетальной ответственности. Социетальная же инициация состоит в том, что человеку предлагается принимать роли и нести ответственность за их выполнение – пока не наступит срок освобождения, как рассказывается в известном анекдоте, когда мальчик пошел 1-го сентября первый раз в первый класс, прибегает домой из школы, швыряет портфель в угол и кричит: "Скорей бы на пенсию!"

Родители, как я сказал, сами причастны социетальному плану и ребенка к этому так или иначе готовят. В миф-мир ребенка это как-то входит.

Почему подавляющее большинство детей в школе не оказываются асоциальными? Потому что они знают, что родители их так жили и живут, и родители их родителей так жили.