Удовлетворяется: Я как таковое должно непосредственно рефлектировать над собою: оно рефлектирует с абсолютной самопроизвольностью и поэтому является удовлетворенным со стороны формы действия. Значит, в чувстве есть нечто такое, что позволяет относить себя к Я, приписывать себя ему.

Не удовлетворяется со стороны содержания действия. Я должно было бы быть положено как заполняющее бесконечность, но полагается как ограниченное. Это тоже с необходимостью обнаруживается в чувстве.

Но полагание такого неудовлетворения обусловливается некоторым выхождением Я за ту границу, которая ему полагается чувством. Непременно должно быть положено нечто за пределами положенной Я сферы, что тоже относится к бесконечности и на что поэтому тоже направляется побуждение Я. Это нечто должно быть с необходимостью положено как не определенное через Я.
Исследуем, как возможно это выхождение за пределы, стало быть, полагание этой неудовлетворенности, или же чувства, что значит то же самое.

I
Если только Я рефлектирует над собою, оно является ограниченным, то есть не заполняет бесконечности, которую заполнить оно все же стремится. Оно является ограниченным, сказали мы; то есть для некоторого возможного наблюдателя, но еще не для самого себя. Этим наблюдателем хотим быть мы сами, или же, что то же самое, вместо Я мы хотим полагать нечто такое, что только наблюдается, нечто безжизненное, но чему, впрочем, должно быть присуще то, что в нашем предположении присуще Я. Стало быть, если вы предполагаете упругий шар =A и допускаете, что на него производится надавливание другим телом, то:


Вы предполагаете в нем некоторую силу, которая проявится, как только отступит противоположная ей сила, притом без всякого с нашей стороны содействия, – и которая, таким образом, основание своей действенности имеет исключительно в себе самой. Тут имеется налицо сила; она стремится в себе самой и по отношению к себе самой к обнаружению: это – такая сила, которая устремляется в себе самой и к себе самой, следовательно, – сила внутренняя, ибо такие вещи называют внутренней силой. Это – непосредственное стремление к причинному воздействию на самого себя, которое, однако, вследствие внешнего сопротивления лишено всякой причинной силы. Это – равновесие стремления и опосредованного противоположного давления в самом теле, следовательно, то самое, что мы выше называли побуждением.

Пусть в противодействующем теле B будет положено то же самое – некоторая внутренняя сила, которая противодействует обратному действию и сопротивлению A, которая поэтому сама является ограниченной этим сопротивлением, основание же свое имеет исключительно в себе самой. В B совершенно также, как и в A, полагается сила и побуждение.

Если бы одна из этих сил была увеличена, то тем самым была бы ослаблена противоположная сила; если бы одна из них была ослаблена, то тем самым была бы увеличена противоположная сила; сильнейшая сила обнаруживалась бы полностью, а слабейшая была бы совершенно исключена из сферы действия первой. Ныне же они сохраняют полнейшее равновесие, и точка их встречи является точкой их равновесия. Если эта точка будет хотя бы самомалейшим образом сдвинута, то тем самым будет нарушено все отношение в его целом.
II
Так обстоит дело со стремящимся без рефлексии предметом (который мы называли упругим). То, что подлежит здесь исследованию, есть Я; посмотрим, что получится отсюда.

Побуждение есть внутренняя, себя самое к причинности определяющая сила. Безжизненное тело лишено какой бы то ни было причинности, кроме внешней себе. Эта последняя должна быть остановлена сопротивлением; при таком условии поэтому, через посредство его самоопределения не возникает ничего. Совершенно так же обстоит дело с Я, поскольку оно направляется на причинность вне себя самого; и дело обстоит с ним вообще не иначе, если оно требует причинности исключительно только вовне.

Но Я именно потому, что оно есть некоторое Я, обладает также и некоторой причинностью по отношению к себе самому, – причинным действием самополагания, или же способностью рефлексии. Побуждение должно определять силу самого стремящегося; но поскольку эта сила должна обнаруживаться в самом стремящемся, как то надлежит для рефлексии, постольку из определения через побуждение должно с необходимостью вытекать некоторое обнаружение; иначе не было бы налицо никакого побуждения, что противоречило бы сделанному нами допущению. Следовательно, из побуждения с необходимостью следует действие рефлексии Я над самим собою.

(Вот важное положение, проливающее яркий свет на наше исследование. 1. Содержащаяся первоначально в Я и вышеустановленная двойственность – стремление и рефлексия – тем самым внутренне объединяется. Всякая рефлексия основывается на стремлении, и никакой рефлексии не может быть, если нет стремления. С другой стороны, для Я нет никакого стремления, а следовательно, нет и никакого стремления Я и вообще никакого Я, если нет рефлексии. Одно следует из другого, и оба стоят друг с другом во взаимодействии. 2. Что Я должно быть непременно конечным и ограниченным, это явствует теперь еще определеннее.