Полип движется на свет, направляется к месту, где находится в изобилии его добыча, он чувствует близость ее, он избегает препятствий: он весь — глаз.

Особая жизнь органов.

Перерезанные угорь и лягушка, отделенная у быка мышца продолжают двигаться; кишки, отделенные от тела, сохраняют свое перистальтическое движение.

Гадюке отрезают голову, сдирают кожу, ее вскрывают, у нее вырывают сердце, легкие, внутренности. В течение нескольких дней после этой казни она продолжает двигаться, шевелиться, она сгибается и разгибается; ее движение замедляется или ускоряется; она испытывает боль, когда ее колют, точно она цела и живет. Разве я вправе сказать, что она не живет?

Предположим, что вы никогда не видели гадюки и что, показав ее вам в этом изувеченном виде, я спросил бы вас:

что это такое? Вы, не колеблясь, ответили бы мне: “Это?

Да это живое животное”. Не является ли такой ответ доказательством того, что противоположное утверждение есть результат какого-то предрассудка, который вы должны защищать?

Связь (sympathie) между органами.

Каждый орган есть особое животное; у каждого животного свой особый характер. Существует тесная связь между диафрагмой и мозгом.

Если диафрагма резко сжимается, человек испытывает страдание и печаль.

Если человек испытывает страдание и печаль, диафрагма резко сжимается.

Удовольствие и страдание суть два различных движения диафрагмы.

Удовольствие может выродиться в страдание. Если бы ткань диафрагмы стала двигаться в противоположном направлении — как это случилось бы, если бы человек одновременно испытывал ощущения смешного и трогательного,— то это могло бы убить животное. Я знаю это состояние из собственного опыта. Я видел во сне одну процессию;

вдруг два каких-то человека бросаются и пересекают эту процессию; это были два давно потерявших друг друга из виду приятеля; один из них возвращался из Китая; он умирал в объятиях другого; пораженный этим трогательным зрелищем, я вдруг услышал слова церемониймейстера, восклицавшего: “Почему этот человек не умер в Китае! Стоило возвращаться так издалека, чтобы испортить весь порядок моей процессии!”

Если бы эти два противоположных движения, из которых одно стремилось расширить диафрагму, а другое сократить ее, были несколько более резкими или несколько более продолжительными, я бы сразу погиб.

Евнух хочет наслаждаться, подобно тому как человек, лишившийся руки, все еще хочет хватать этой отсутствующей у него рукой.

Органы, рассматриваемые как животные.

У каждого из них свое детство, своя молодость, свой зрелый возраст, своя старость и своя дряхлость.

Эти возрасты различны у одного и того же индивидуума, они различны и у разных индивидуумов.

Органы как особые животные.

Если отказаться от мысли рассматривать органы как особые животные, то некоторые болезни будут необъяснимыми и почти во всех болезнях будут явления, которых нельзя понять.

Вся терминология практической медицины такова, как если бы исходили из этой гипотезы. Врачи в этом не сознаются, но они рассуждают, говорят, прописывают лекарства в соответствии с данной гипотезой.

Вообразите пучок чувствительных и живых волокон, возьмите одни из них и соедините с другими при помощи двух узлов, образованных в конце пучка.

Предположите, что часть этих волокон начинает резко сокращаться, в то время как другая часть остается в покое,— вы получите представление о том, что я называю судорогой.

Какова же причина сокращения одной части этого пучка? Может быть, только чувствительность и есть причина, которая заставляет червя извиваться, изгибаться, сворачиваться. Червь и волокно мало отличаются друг от друга.

Органы в сравнении с животными.

Всякий орган можно рассматривать как отдельное животное. То, что задевает и раздражает один орган, доставляет удовольствие другому.

Едкая моча не вызывает никакого ощущения в мочевом канале; тягучая, пресная сперма действует на него сладострастно и сильно.

Легкое щекотание пятки ноги приводит в движение весь организм. Болезненный укол колючки вызывает в ноге только местное ощущение.

Разнообразие местных ощущений безгранично; к изучению их относились слишком пренебрежительно.

Сильные возбуждающие средства убивают, почти не причиняя боли; другие, менее активные, даже не убивая, причиняют жестокую боль.

В нервах после бурного потрясения сохраняется дрожание, иногда очень долго. Это доказывается общим сотрясением организма, которое представляет собой не что иное, как быструю и бурную смену малых сокращений и малых пауз.

Ничто так не похоже на колебания звучащей струны, ничто не доказывает лучше факта длительности ощущения и не приводит более прямым путем к явлению сравнения двух представлений в мысли, как суждение.

Я, так сказать, нахожу этих животных изолированными.