Скачать 56.25 Кбайт
Заметки о случае обсессивного невроза
Этот офицер, услышав его имя, сказал, что только что был на почте, и девушка спросила, знает ли он Л.Л. (то есть пациента), которому пришла посылка, доставка которой должна быть оплачена. Офицер ответил, что не знает, но девушка посчитала, что может доверять незнакомому лейтенанту, и сказала, что пока оплатит расходы из своего кармана. Именно таким образом пациент вступил во владение заказанным им пенсне.
Жестокий капитан сделал ошибку, когда отдавал ему посылку, сказав, что он должен вернуть 3,90 крон А., но пациент должен был знать, что это ошибка.
Несмотря на это, он дает обет, основанный на этой ошибке, обет, который должен стать для него мукой.
Таким образом, он утаивал от себя, так же как, рассказывая историю, утаивал от меня, эпизод с другим капитаном и существование доверчивой девушки в почтовом отделении. Я должен признать, что когда была сделана эта коррекция, его сведения стали выглядеть еще более бессмысленными и неразумными, чем раньше.
После того, как он уехал от друга и вернулся в семью, сомнения опять одолели его. Аргументы друга, как он мог видеть, ничем не отличались от его собственных, и он ничуть не заблуждался относительно того, что временное облегчение связано ни с чем другим, кроме как с личностью его друга.
Его решение проконсультироваться у доктора было встроено в бред весьма искусным образом. Он подумал, что хорошо бы найти доктора, который бы дал ему справку, что ему необходимо с целью восстановления здоровья выполнить некоторые действия, которые он планировал, совместно с лейтенантом А. Лейтенант, без сомнения, позволит убедить себя с помощью справки в необходимости принять у него 3,80 крон.
По случайности одна из моих книг попалась ему в руки, что и сподвигло его остановить свой выбор именно на мне. Однако о том, чтобы получить у меня справку, не могло быть даже речи, а поэтому все, что он просил, так это избавить его от обсессий, что было достаточно разумно. Много месяцев позже, когда его сопротивление достигло высшей точки, он еще раз испытал искушение отправиться в Р---, прежде всего, чтобы отыскать лейтенанта А. и устроить этот фарс с возвращением ему денег.
Введение в природу лечения
Читатель не должен ожидать, что я разом пролью свет на странные и бессмысленные обсессии пациента, связанные с крысами. Истинная техника психоанализа предопределяет терапевту умерить свое любопытство, предоставив пациенту право свободы выбора последовательности тем во время лечения. На четвертой сессии я, соответственно, встретил пациента словами: «О чем вы намерены сегодня говорить?»
«Я решил рассказать вам о том, что я считаю самым важным, и что мучает меня с самого начала». Потом он рассказал мне длинную историю о последнем периоде болезни отца, который умер от эмфиземы 9 лет назад. Однажды вечером, думая, что состояние приближалось к критическому, он спросил врача, когда можно считать, что опасность миновала. Послезавтра вечером - ответили ему. Ему даже в голову не пришло, что отец мог не дожить до этого срока. В полдвенадцатого ночи он прилег, чтобы часик отдохнуть. Его разбудили в час ночи, и вдруг медик сообщил ему, что отец умер. Он упрекал себя за то, что не присутствовал при смерти отца; и его самообвинение усилилось, когда медицинская сестра сказала, что отец однажды за эти дни произнес его имя, когда она подошла к постели, спросил: «Это Поль?». Ему показалось, что он заметил, что его мать и сестра склонны обвинять себя подобным же образом, но они никогда не говорили об этом. Вначале, однако, упреки не мучили его. Очень долгое время он не осознавал факт смерти отца. Каждый раз, когда он слышал хорошую шутку, он говорил себе: «Надо бы рассказать ее отцу». Его воображение также было переполнено мыслями об отце, поэтому часто, когда раздавался стук в дверь, он думал: «А вот и отец пришел», а входя в комнату, он ожидал увидеть там отца. Но вместе с тем он никогда не забывал, что отец уже умер, а перспектива столкнуться с призраком совсем его не пугала, но напротив, он очень желал бы этого. Так продолжалось до тех пор, пока 18 месяцев спустя он вновь не вспомнил о своем невнимании к отцу, и это воспоминание начало его сильно тяготить. Дошло до того, что он стал относиться к себе, как к преступнику. Поводом для случившегося послужила смерть его неродной тети и посещение ее дома, которое он предпринял с целью выразить соболезнования. С этого момента он расширил структуру обсессивных мыслей, таким образом включая в нее мир. Незамедлительным следствием такого поворота событий стала потеря им способности работать. Он сказал мне, что единственным, что поддерживало его активность в то время, было утешение, которое представлял ему регулярно его друг, отметая все самые уничижительные мысли, основываясь на том, что они были невероятно преувеличены. Услышав это, я решил воспользоваться случаем и дал ему возможность окинуть взглядом основные принципы психоаналитической терапии. Когда существует несоответствие, начал я, между аффектом и его идеоторным содержанием (в данном случае между интенсивностью самообвинения и причиной для этого), обыватель скажет, что аффект намного превосходит причину - или, другими словами, он преувеличен - а, следовательно, вывод (что пациент преступник), следующий из этого самообвинения, является ложным.
Жестокий капитан сделал ошибку, когда отдавал ему посылку, сказав, что он должен вернуть 3,90 крон А., но пациент должен был знать, что это ошибка.
Несмотря на это, он дает обет, основанный на этой ошибке, обет, который должен стать для него мукой.
Таким образом, он утаивал от себя, так же как, рассказывая историю, утаивал от меня, эпизод с другим капитаном и существование доверчивой девушки в почтовом отделении. Я должен признать, что когда была сделана эта коррекция, его сведения стали выглядеть еще более бессмысленными и неразумными, чем раньше.
После того, как он уехал от друга и вернулся в семью, сомнения опять одолели его. Аргументы друга, как он мог видеть, ничем не отличались от его собственных, и он ничуть не заблуждался относительно того, что временное облегчение связано ни с чем другим, кроме как с личностью его друга.
Его решение проконсультироваться у доктора было встроено в бред весьма искусным образом. Он подумал, что хорошо бы найти доктора, который бы дал ему справку, что ему необходимо с целью восстановления здоровья выполнить некоторые действия, которые он планировал, совместно с лейтенантом А. Лейтенант, без сомнения, позволит убедить себя с помощью справки в необходимости принять у него 3,80 крон.
По случайности одна из моих книг попалась ему в руки, что и сподвигло его остановить свой выбор именно на мне. Однако о том, чтобы получить у меня справку, не могло быть даже речи, а поэтому все, что он просил, так это избавить его от обсессий, что было достаточно разумно. Много месяцев позже, когда его сопротивление достигло высшей точки, он еще раз испытал искушение отправиться в Р---, прежде всего, чтобы отыскать лейтенанта А. и устроить этот фарс с возвращением ему денег.
Введение в природу лечения
Читатель не должен ожидать, что я разом пролью свет на странные и бессмысленные обсессии пациента, связанные с крысами. Истинная техника психоанализа предопределяет терапевту умерить свое любопытство, предоставив пациенту право свободы выбора последовательности тем во время лечения. На четвертой сессии я, соответственно, встретил пациента словами: «О чем вы намерены сегодня говорить?»
«Я решил рассказать вам о том, что я считаю самым важным, и что мучает меня с самого начала». Потом он рассказал мне длинную историю о последнем периоде болезни отца, который умер от эмфиземы 9 лет назад. Однажды вечером, думая, что состояние приближалось к критическому, он спросил врача, когда можно считать, что опасность миновала. Послезавтра вечером - ответили ему. Ему даже в голову не пришло, что отец мог не дожить до этого срока. В полдвенадцатого ночи он прилег, чтобы часик отдохнуть. Его разбудили в час ночи, и вдруг медик сообщил ему, что отец умер. Он упрекал себя за то, что не присутствовал при смерти отца; и его самообвинение усилилось, когда медицинская сестра сказала, что отец однажды за эти дни произнес его имя, когда она подошла к постели, спросил: «Это Поль?». Ему показалось, что он заметил, что его мать и сестра склонны обвинять себя подобным же образом, но они никогда не говорили об этом. Вначале, однако, упреки не мучили его. Очень долгое время он не осознавал факт смерти отца. Каждый раз, когда он слышал хорошую шутку, он говорил себе: «Надо бы рассказать ее отцу». Его воображение также было переполнено мыслями об отце, поэтому часто, когда раздавался стук в дверь, он думал: «А вот и отец пришел», а входя в комнату, он ожидал увидеть там отца. Но вместе с тем он никогда не забывал, что отец уже умер, а перспектива столкнуться с призраком совсем его не пугала, но напротив, он очень желал бы этого. Так продолжалось до тех пор, пока 18 месяцев спустя он вновь не вспомнил о своем невнимании к отцу, и это воспоминание начало его сильно тяготить. Дошло до того, что он стал относиться к себе, как к преступнику. Поводом для случившегося послужила смерть его неродной тети и посещение ее дома, которое он предпринял с целью выразить соболезнования. С этого момента он расширил структуру обсессивных мыслей, таким образом включая в нее мир. Незамедлительным следствием такого поворота событий стала потеря им способности работать. Он сказал мне, что единственным, что поддерживало его активность в то время, было утешение, которое представлял ему регулярно его друг, отметая все самые уничижительные мысли, основываясь на том, что они были невероятно преувеличены. Услышав это, я решил воспользоваться случаем и дал ему возможность окинуть взглядом основные принципы психоаналитической терапии. Когда существует несоответствие, начал я, между аффектом и его идеоторным содержанием (в данном случае между интенсивностью самообвинения и причиной для этого), обыватель скажет, что аффект намного превосходит причину - или, другими словами, он преувеличен - а, следовательно, вывод (что пациент преступник), следующий из этого самообвинения, является ложным.
|
|