Конкретно аттицизм мы можем изучать по Цецилию, который написал два не дошедших до нас сочинения: "Против фригийцев", то есть азианцев, и "Чем отличается аттический стиль от азианского?" и которого мы знаем только по позднейшим цитациям и по Дионисию Галикарнасскому, младшему современнику Цецилия (оба – I в. до н.э.). При Дионисии Галикарнасском аттицизм стал уже почти общепринятой доктриной.

Азианцев мы изучаем по анонимному автору того же времени, прежде именовавшемуся Лонгином, с его значительным трактатом "О возвышенном", где мы находим полемику против Цецилия и апологию экзальтированного платоновского стиля против строгой простоты Лисия. Перипатетиком, то есть, в конце концов, тоже формалистом и аттицистом, является Деметрий, автор трактата "О словесном выражении" (стиле), отождествлявшийся раньше с известным перипатетиком Деметрием Фалерейским, но относимый ныне ко времени начала нашей эры (ввиду очень зрелого трактования проблемы, понятного только в поздний период борьбы аттицистов и азианцев).

Наконец, необходимо указать еще на ритора II-III в. н.э. Термогена (его трактат "Об идеях"), который дает завершение учения о риторических стилях, отчасти возвращая его в значительно обогащенном виде к старому феофрастовскому учению о качествах. Это – положительный авторитет для всей поздней античности и даже Византии.

Мы, как сказано, остановимся только на некоторых из этих авторов и коснемся по преимуществу проблемы стиля, наблюдая особенности эстетических установок, в основе которых лежат, как мы теперь хорошо знаем, перипатетическая риторика, александрийская философия и назревающее углубление чувства формы (под руководством Стои, Посидония и римских риторических вкусов и страстей). Прежде всего некоторое расширение александрийского филологизма находим мы у ритора Дионисия Галикарнасского.

>


--------------------------------------------------------------------------------

§2. Дионисий Галикарнасский
Дионисий (ок. 55 – ок. 8 г. до н.э., родом из малоазийского города Галикарнасса) – один из выдающихся греческих риторов, прожил большую часть своей жизни в Риме (с 30 по 8 г. до н.э.), преподавая ораторское искусство349. Он изучил латинский язык и на основании тщательных разысканий написал большой труд "Римские древности" в двадцати книгах (из них дошли целиком первые девять), охвативший период истории Рима от легендарных времен до 264 г., пытаясь, таким образом, восполнить эпоху, не затронутую Полибием. Однако, как высоко сам Дионисий ни ценил свой труд по истории, в сущности своей он был ритором, обладавшим, может быть, не столько пафосом творческих открытий, сколько основательной начитанностью, тонкой интуицией в понимании художественной речи и ее стилей, ясностью изложения, меткостью и изяществом характеристик и формулировок. Он не претендовал на философское обоснование риторики, как это было присуще Аристотелю, перипатетикам и стоикам, но это ничуть не умаляло его значимости в то время, когда хорошее и умное освоение великих теорий прошлого с точки зрения римского практицизма ценилось не менее оригинальности мысли.

Дионисий приехал в Рим, когда уже не было в живых великого Цицерона, перед которым он всегда сохранял глубокий пиетет. И если риторика была для Дионисия искусством писать и говорить, то риторика грека Исократа, предмет постоянного восхищения Дионисия, была в его глазах "истинной философией" (Isocrat. 1-2 = 161,5 Usener-Radermacher), достойным продолжателем которой был и Цицерон.

"Риторика" самого Дионисия, как и его сочинение "Об ораторах древности" (Лисии, Исократе, Исее, Динархе), изобилующие историко-литературными фактами и филологической ученостью, унаследованной им от александрийцев, ясно указывают на традиционные генетические связи Дионисия и его образцы350. Однако эстетические тенденции этого автора вырисовываются гораздо более систематично и внушительно в одном из значительнейших сочинений Дионисия "О соединении слов", посвященном его ученику Мелетию Руфу, а также в известном письме к другу автора, Гнею Помпею Гемину, представляющем собою небольшой теоретический трактат в эпистолярном жанре.

1. Эстетические моменты в сочетании слов

В сочинении Дионисия "О соединении слов"351 сказалась старинная, исторически сложившаяся традиция единства слова и музыкального сопровождения, столь характерная для греческой поэзии. Сочетание слов невозможно понять без учета музыкальности речи. Именно музыкальность с ее мелодикой, эвритмией, сменой разнообразных моментов (metabole) и согласованностью изображаемого с его образцом лежат в основе науки соединения слов. Известное в риторике размещение элементов речи создают так называемые колоны (члены), в свою очередь составляющие периоды. От правильного сочетания слов зависит убедительность речи, хотя само сочетание и не являлось предметом столь оживленного обсуждения у философов и политиков, как проблема выбора слов.