и повтор" (131). Как известно, традиционный структурализм. опирался на принцип оппозиции, иногда трактуемый как теория бинаризма, согласно которой все отношения между знаками сводимы к бинарным структурам, т.е. к модели, в основе кото- рой лежит наличие или отсутствие признака. Как писал в свое время западногерманский исследователь Р. Холенштейн, "оппозиция с точки зрения структурализма является основным движущим принципом как в методологическом, так и объектив- ном отношении" (Холенштейн, 237, с. 47). В теории структура- лизма бинаризм из частного приема превратился в фундамен- тальную категорию, в сущностный принцип природы и искусства.

Смысл постструктуралистской критики структурализма за- ключается в разрушении доктрины бинаризма. Это достигается двумя способами: либо чисто логическим постулированием мно- жества переходных позиций, что начал делать еще Греймас в пределах собственно структуралистской доктрины, либо, -- и этот путь выбрало большинство постструктуралистов -- дока- зывая наличие такого количества многочисленных различий, которыеe в своем взаимоотношении друг с другом ведут себя настолько хаотично, что исключают всякую возможность четко организованных оппозиций. Хаосу может противостоять только порядок (или какая-либо упорядоченность). Когда же постулиуется существование только неупорядоченного хаоса, то в нем, естественно, не остается места для четкого противопоставления одного другому. В результате и сами различия перестают вос- приниматься как таковые.

Нечто подобное доказывает Делез в своей книге ("Различие и повтор" (1968) (131). Он пытался, как и его коллеги- постструктуралисты, переосмыслить понятие "различия" (или "отличия"), "освободив" его от классических категорий тождест- ва, подобия, аналогии и противоположности; при этом исходным постулатом является убеждение, что различия - даже метафи- зически - несводимы к чему-то идентичному, а только всего лишь соотносимы друг с другом. Иными словами, нет никакого критерия, меры, стандарта, который позволил бы объективно определить "величину" "различия" или "отличия" одного явления от другого. Все они, в отличие от постулированной структура- лизмом строго иерархизированной системы, образуют по отно- шению друг к другу децентрированную, подвижную сетку, ха- paктepизyющyюcя "номадической дистрибуцией").Поэтому не может быть и речи о каком-либо универсальном коде, которому, по мысли структуралистов, были подвластны все семиотические и, следовательно, жизненные системы, а лишь только о "бесформенном хаосе" (Делез, 131, с. 356).


"Ризома"

Ту же самую проблему различий Делез впоследствии развил в совместной с Гват- тари работе "Ризома" (1976) (137), где, используя метафору ризомы -- корневища, подзем- ного стебля, попытался дать представление о взаимоотношении различий как о запутанной корневой системе, в которой нераз- личимы отростки и побеги, и волоски которой, регулярно отми- рая и заново отрастая, находятся в состоянии постоянного обме- на с окружающей средой, что якобы "парадигматически" соот- ветствует современному положению действительности. Ризома вторгается в чужие эволюционные цепочки и образует поперечные связи между дивергентными" линиями развития. Она порождает несистемные и неожиданные различия, она разделяет и прерывает эти цепочки, бросает их и связывает, одновременно все дифференцирует и систематизирует (т. е. стирает различия).

Тем самым, "различие" теряет свое онтологическое значе- ние, которое оно имело в доктрине структурализма; "инако- вость" оказывается "одинаковостью" авторы исследования по- стулируют тождество "плюрализм-монизм", объявляя его "магической формулой" (Делез, Гваттари, 137с.34), поскольку различие поглощается недифференцированной целостностью и теряет свой четкий маркированный характер.

Примечательно, что ризома вообще стала рассматриваться многими как эмблематическая фигура постмодерна. В частности, итальянский теоретик литературы (Умберто Эко, создавший, пожалуй, самый популярный на сегодняшний день "пост- модернистский" роман "Имя розы" (1980) и написавший не менее известное к нему послесловие "Заметки к роману "Имя розы" (1983) (63), охарактеризовал ризому как своеобразный прообраз лабиринта и заметил, что руководствовался этим обра- зом, когда создавал свое произведение.

У Делеза с Гваттари вся сила аргументации ушла на дока- зательство якобы неизбежного превращения различий в свою противоположность, в результате чего все они уровнялись между собой в неком "моменте единства", независимо от того, как его понимать. Таким образом, это постулируемое ими единство приобрело характер недифференцированной структуры, некоего хаотичного, аморфного псевдообразования.

Критика традиционной структуры знака

Традиционная структура знака основывается на теории репрезентации, т.е. на посту- лате, что знак репрезентирует какое-либо явление или пред- мет, образуя таким образом тернарную структуру: озна-

чающее, означаемое и референт, или: собственно знак -- в естественном языке слово, письменное или устное, концепт -- его смысловое содержание (в разных языках одно и то же со- держание может быть выражено по-разному), и реальный предмет или явление, имеющее место во внеязыковой действи- тельности.