Скачать 27.85 Кбайт
Творческое воображение воображения
Копии Венеры Милосской из других, новых кусков мрамора не будут новыми в искусстве. Трагедия Еврипида, поставленная в наше время, не станет от этого новой. И т.д.
Когда говорят о новом прочтении, новом въдении, новой постановке, новом исполнении, новой интерпретации произведения, тогда речь идет не о новой идее, а о новой форме (tecnhm'е) ре-сотворчества, развоплощения, более адекватно или иначе раскрывающего наличную (старую) идею. При этом сюда может примешиваться и новая идея, но вот только эта последняя добавка и будет в этой смеси новой, а не то, что репродуцируется.
Таким образом, творчество в искусстве не только есть, но традиционно оно одно и признается собственно творчеством. И располагается оно как бы посередине, впрочем, захватывая края, между сугубо эйдетическим творческим воображением и техническим мастерством сотворческой деятельности – в воображаемом мире реальных идей. Выход за пределы одной идеи к другой, создание такой идеи, которой раньше не было, и есть новое.
5) Культура – парадигма.
Культура – это континуум идей. В культуре в целом, чтобы претендовать на новое, уже мало просто взрастить идею и зафиксировать её появление в произведении. В мире идей культуры существуют свои вершины: закономерности, ценности, образцы, которые задают тон и равняясь на которые только и можно создать нечто уникально, совершенно, истинно новое.
Тут понятие paradeigm'ы вновь обретает силу. Только это не paradeigma вещи, феномена, личности и даже произведения, а это paradeigma эйдосов, идей, мыслей и самого творчества как их сверх-эйдос, сверхмысль, гештальт или структурирующая ноэма. Такая paradeigma-ноэма уже может называться тем, что в современной терминологии со времен Куна обозначается словом «парадигма» [11].
Не всякая новая идея – новая, не всякое новое творение – новое, а только то, которое реализует и утверждает новую парадигму. Казимир Малевич написал «Черный квадрат», начав тем самым новую парадигму в живописи. Его «Красный квадрат» тоже новое явление, но уже в пределах данной парадигмы, поскольку продолжает и развивает её, воплощая в живописном искусстве. Огромная масса черных и красных квадратов, параллелепипедов и прочих фигур, появившихся после Малевича, представляют всего лишь умножение открытой им парадигмальной схемы. Как рост дерева не дает нового образа этого дерева, так и размножение парадигмы не дает новой её суперноэмы (суперсхемы), а лишь представляет её многообразные модификации и интерпретации.
Таким образом, культура (особенно в единстве религии, искусства, науки и философии) пополняет определённости творчества, которое располагается как бы посередине между самодеятельной творческой активностью отдельных творцов и сотворением общечеловеческих культурных парадигм. Прорыв из оков одной парадигмы к следующей, поначалу воображаемой, а затем воплощаемой, и есть новое в культуре.
6) Мышление – ноэма.
Чистое мышление – это особая ипостась на пути творчества. Под чистым мышлением я понимаю методологически осознанное изменение парадигмы с целью сотворения новых мыслей.
В чистом мышлении каждая новая мысль обязательно сопровождается интенцией «я хочу создать новую мысль». Собственно эта интенция и перерастает в ноэму. Ноэма – это гносеологическая схема эйдосов, знаний, мыслей, идей, понятий, категорий и парадигм как их сверх-эйдос.
Здесь новое – это сотворение новой парадигмальной ноэматики, методологии, гносеологии и соответствующего им гнозиса (гносеологического ноэзиса). В чистом мышлении творчество и сотворчество тождественны друг другу, поскольку творимая в мыслительном воображении идея собственно и есть мысль, а соформа, или материал, в котором она воплощается, есть та же самая мысль.
Как возможна новая мысль на уровне элементарной методологической рекомендации? Чтобы сотворить новую мысль, надобно наново воображать, писать и мыслить. А как это осуществить? Во-первых, о старом не мыслить. Во-вторых (поскольку первое не совсем возможно), новое мыслить через старое, воображая, что оно новое, при этом старое от нового как бы отмысливая. Отмысливая, а на его место нечто новое в образе мысли домысливая. Это воображающее усилие и есть чистая новая мысль.
Мысль, чистая в своей новизне и новая в своей чистоте, – очень эфемерная реалия, а посему может куда-то отходить, пропадать, отмысливаться. Отмысливаясь, мысль при этом сама к себе примысливается. В результате этого как раз и возникает ноэма. Мысль, уступая место ноэме, вы-ступает из себя, восполняясь до себя как новой.
Мысль восполненная – значит довоображенная, домысленная. До-образ, до-схема, домыслие мысли и есть новая мысль. Ибо старя мысль – это ярлык, эрзац мысли, недомысль, искусственно расширенная и возведенная в ранг самой мысли. Отрицание этого ранга и установление нового ранга и есть новая ноэма.
Впрочем не надо двух слов – это практически синонимы. Ноэма – символ нового, новое – символ ноэмы. Не зря Платон давал термину «мышление» этимологическую интерпретацию как «новоловление», «меноловление»: “Если же угодно, и самое имя «мышление» (nohsiz) означает улавливание нового (neou esiz), а новое (nea) в свою очередь означает вечное возникновение; так вот, знбком [символом – С.
Когда говорят о новом прочтении, новом въдении, новой постановке, новом исполнении, новой интерпретации произведения, тогда речь идет не о новой идее, а о новой форме (tecnhm'е) ре-сотворчества, развоплощения, более адекватно или иначе раскрывающего наличную (старую) идею. При этом сюда может примешиваться и новая идея, но вот только эта последняя добавка и будет в этой смеси новой, а не то, что репродуцируется.
Таким образом, творчество в искусстве не только есть, но традиционно оно одно и признается собственно творчеством. И располагается оно как бы посередине, впрочем, захватывая края, между сугубо эйдетическим творческим воображением и техническим мастерством сотворческой деятельности – в воображаемом мире реальных идей. Выход за пределы одной идеи к другой, создание такой идеи, которой раньше не было, и есть новое.
5) Культура – парадигма.
Культура – это континуум идей. В культуре в целом, чтобы претендовать на новое, уже мало просто взрастить идею и зафиксировать её появление в произведении. В мире идей культуры существуют свои вершины: закономерности, ценности, образцы, которые задают тон и равняясь на которые только и можно создать нечто уникально, совершенно, истинно новое.
Тут понятие paradeigm'ы вновь обретает силу. Только это не paradeigma вещи, феномена, личности и даже произведения, а это paradeigma эйдосов, идей, мыслей и самого творчества как их сверх-эйдос, сверхмысль, гештальт или структурирующая ноэма. Такая paradeigma-ноэма уже может называться тем, что в современной терминологии со времен Куна обозначается словом «парадигма» [11].
Не всякая новая идея – новая, не всякое новое творение – новое, а только то, которое реализует и утверждает новую парадигму. Казимир Малевич написал «Черный квадрат», начав тем самым новую парадигму в живописи. Его «Красный квадрат» тоже новое явление, но уже в пределах данной парадигмы, поскольку продолжает и развивает её, воплощая в живописном искусстве. Огромная масса черных и красных квадратов, параллелепипедов и прочих фигур, появившихся после Малевича, представляют всего лишь умножение открытой им парадигмальной схемы. Как рост дерева не дает нового образа этого дерева, так и размножение парадигмы не дает новой её суперноэмы (суперсхемы), а лишь представляет её многообразные модификации и интерпретации.
Таким образом, культура (особенно в единстве религии, искусства, науки и философии) пополняет определённости творчества, которое располагается как бы посередине между самодеятельной творческой активностью отдельных творцов и сотворением общечеловеческих культурных парадигм. Прорыв из оков одной парадигмы к следующей, поначалу воображаемой, а затем воплощаемой, и есть новое в культуре.
6) Мышление – ноэма.
Чистое мышление – это особая ипостась на пути творчества. Под чистым мышлением я понимаю методологически осознанное изменение парадигмы с целью сотворения новых мыслей.
В чистом мышлении каждая новая мысль обязательно сопровождается интенцией «я хочу создать новую мысль». Собственно эта интенция и перерастает в ноэму. Ноэма – это гносеологическая схема эйдосов, знаний, мыслей, идей, понятий, категорий и парадигм как их сверх-эйдос.
Здесь новое – это сотворение новой парадигмальной ноэматики, методологии, гносеологии и соответствующего им гнозиса (гносеологического ноэзиса). В чистом мышлении творчество и сотворчество тождественны друг другу, поскольку творимая в мыслительном воображении идея собственно и есть мысль, а соформа, или материал, в котором она воплощается, есть та же самая мысль.
Как возможна новая мысль на уровне элементарной методологической рекомендации? Чтобы сотворить новую мысль, надобно наново воображать, писать и мыслить. А как это осуществить? Во-первых, о старом не мыслить. Во-вторых (поскольку первое не совсем возможно), новое мыслить через старое, воображая, что оно новое, при этом старое от нового как бы отмысливая. Отмысливая, а на его место нечто новое в образе мысли домысливая. Это воображающее усилие и есть чистая новая мысль.
Мысль, чистая в своей новизне и новая в своей чистоте, – очень эфемерная реалия, а посему может куда-то отходить, пропадать, отмысливаться. Отмысливаясь, мысль при этом сама к себе примысливается. В результате этого как раз и возникает ноэма. Мысль, уступая место ноэме, вы-ступает из себя, восполняясь до себя как новой.
Мысль восполненная – значит довоображенная, домысленная. До-образ, до-схема, домыслие мысли и есть новая мысль. Ибо старя мысль – это ярлык, эрзац мысли, недомысль, искусственно расширенная и возведенная в ранг самой мысли. Отрицание этого ранга и установление нового ранга и есть новая ноэма.
Впрочем не надо двух слов – это практически синонимы. Ноэма – символ нового, новое – символ ноэмы. Не зря Платон давал термину «мышление» этимологическую интерпретацию как «новоловление», «меноловление»: “Если же угодно, и самое имя «мышление» (nohsiz) означает улавливание нового (neou esiz), а новое (nea) в свою очередь означает вечное возникновение; так вот, знбком [символом – С.
|
|