Скачать 27.85 Кбайт
Творческое воображение воображения
Что получится, то получится. У человека это не так: он вносит в становление элемент целесообразности и оценки. Растет дерево, потом оно рухнуло, оставив после себя кучу трухи и гнилой пень. Кто увидит здесь нечто новое и воскликнет: «Сколько новых пней, сколько нового мусора!»? Воскликнут: «Сколько старых, мертвых деревьев, сколько грязи и мусора!»
Человек способен заранее предвидеть и воображать, т.е. «самостоятельно производить» [8, с.70] эйдосы изменения вещей и явлений. “…Его поведение детерминируется не только цепочкой предшествующих физических событий, но и находящейся в его самосознании «картинкой» конечной цели его действий”, – пишет С.Л. Катречко [10, с.82]. При этом появляется особая разновидность внеприродных эйдосов, именуемая paradeigmўой (первообразцом) и имеющая самостоятельное эйдосное значение. Воображать, что из зерен пшеницы могут вырасти колосья, для сознания, отражающего природные процессы, не составляет эйдосной новости; воображать же, что из зерен пшеницы при определенных действиях можно получить лепешку, это уже несколько иная операция, в которой «лепешка» – paradeigma для эйдоса зёрен пшеницы3.
Мифическое воображение есть создание таких paradeigm', которые являются как бы естественным продолжением эйдосов. Миф, таким образом, есть искусственно сконструированнаяparadeigmaестественно становящегосяeidoz'а.
Растет дерево, из семечка. Мы увидели еще только первый всход, росток, похожий на травинку, но говорим: это дерево. И воображаем себе высокую, стройную, раскидистую ель. Такое представление-ожидание будущих результатов становления есть paradeigma, но paradeigma, полностью тождественная эйдосу дерева-ели.
Но вдруг мы воображаем, что из этого ростка ели вырастет дерево с ветками-руками, способными охватывать и обласкивать людей, способными защищать от неприятелей и отвращать беду от каждого, кто будет отдыхать под ним и приносить ему жертвенные дары. Такая paradeigma, уже отличающаяся от естественного, натурального эйдоса, есть миф.
Миф не есть выдумка или заведомая ложь. В нем настолько перемешано естественно-эйдетическое с искусственно-парадигмальным, что порой вообще нельзя провести между ними границу, не впадая тотчас в другой миф. Может случиться, что ведь какая-то ель действительно спасет, обласкает, поможет, станет талисманом. И тогда – это чудо. Может случиться, что, наоборот, люди, понадеявшись на миф, откажутся от активных действий и усугубят своё положение. Тогда миф окажется ложью, догмой, предрассудком, химерой4.
Чудом или предрассудком миф становится post factum, до этого он уже должен быть мифом. Явиться как миф, как сотворенная paradeigma. Думаю, вслед за А.Ф. Лосевым [13], всё есть миф. Точнее, в каждом эйдосе имеется элемент paradeigm'ы, а посему любое нечто (поскольку оно нечто в силу эйдоса) имеет налёт мифичности.
Мифическое воображение отличается от символьного тем, что оно не является сознательным (методическим) конструированием. Миф всегда продукт бессознательного воображающего конструирования. Символ же – это сознательно выбранная или осознанно используемая метуда. Миф, осознающий себя мифом, не есть миф. Он – сказка, вымысел, аллегория, басня, фантазия и что угодно, только не миф. Символ, не осознающий себя символом, тоже что угодно: миф, образ, знак, аллегория, примета, схема и т.п., только не символ. Осознание символа символом есть ноэма символа. Без ноэмы (мысли символа о самом себе) символа быть не может.
Таким образом, мифическое творчество, если оно и есть, то лежит где-то посередине между естественно-бессознательным и символически-осознанным – в воображаемой paradeigm'е. Выход за пределы или изменение наличной paradeigm'ы есть новое. А искусственное конструирование такого нового – новых paradeigm' для природных вещей – может быть аппроксимировано через «творчество».
3) Tecnh – tecnhma.
Феномен tecnh вносит свои коррективы в понятие нового.
Под влиянием paradeigm'ы человек может: 1) либо осознанно изменять, разрушать эйдос вещи, чтобы получить новый эйдос, не ведая, что получится в результате, 2) либо заранее, до изменения, сначала, в сознании вообразить, определить, установить эйдос как цель деятельности и стремиться изменить предмет так, чтобы реализовать, воплотить, осуществить этот эйдос (или paradeigm'у). Такие целеполагаемые для осуществления в деятельности человека эйдосы и paradeigm'ы суть tecnhm'ы.
В естественном превращении озера в болото нет творчества. Но если я, допустим, директор колхоза, взялся бы осушить болото и с помощью науки и техники превратил бы его в месторождение торфа, то окрестили бы в философском словаре: «социально-техническое творчество». Программа и технологическое обеспечение таких сельскохозяйственных преобразований выступают в данном случае их tecnhmўой.
Tecnhma отличается от paradeigm'ы большей степенью осознанности результата. Но это вовсе не означает, что результат воплощения tecnhm'ы всегда будет адекватен воображаемому замыслу. Нет, в результате нецелеполагаемого tecnh может получиться нечто вовсе не новое – не то, что замышлялось: «Фу, какая чушь! Зря только время и силы потратил».
Человек способен заранее предвидеть и воображать, т.е. «самостоятельно производить» [8, с.70] эйдосы изменения вещей и явлений. “…Его поведение детерминируется не только цепочкой предшествующих физических событий, но и находящейся в его самосознании «картинкой» конечной цели его действий”, – пишет С.Л. Катречко [10, с.82]. При этом появляется особая разновидность внеприродных эйдосов, именуемая paradeigmўой (первообразцом) и имеющая самостоятельное эйдосное значение. Воображать, что из зерен пшеницы могут вырасти колосья, для сознания, отражающего природные процессы, не составляет эйдосной новости; воображать же, что из зерен пшеницы при определенных действиях можно получить лепешку, это уже несколько иная операция, в которой «лепешка» – paradeigma для эйдоса зёрен пшеницы3.
Мифическое воображение есть создание таких paradeigm', которые являются как бы естественным продолжением эйдосов. Миф, таким образом, есть искусственно сконструированнаяparadeigmaестественно становящегосяeidoz'а.
Растет дерево, из семечка. Мы увидели еще только первый всход, росток, похожий на травинку, но говорим: это дерево. И воображаем себе высокую, стройную, раскидистую ель. Такое представление-ожидание будущих результатов становления есть paradeigma, но paradeigma, полностью тождественная эйдосу дерева-ели.
Но вдруг мы воображаем, что из этого ростка ели вырастет дерево с ветками-руками, способными охватывать и обласкивать людей, способными защищать от неприятелей и отвращать беду от каждого, кто будет отдыхать под ним и приносить ему жертвенные дары. Такая paradeigma, уже отличающаяся от естественного, натурального эйдоса, есть миф.
Миф не есть выдумка или заведомая ложь. В нем настолько перемешано естественно-эйдетическое с искусственно-парадигмальным, что порой вообще нельзя провести между ними границу, не впадая тотчас в другой миф. Может случиться, что ведь какая-то ель действительно спасет, обласкает, поможет, станет талисманом. И тогда – это чудо. Может случиться, что, наоборот, люди, понадеявшись на миф, откажутся от активных действий и усугубят своё положение. Тогда миф окажется ложью, догмой, предрассудком, химерой4.
Чудом или предрассудком миф становится post factum, до этого он уже должен быть мифом. Явиться как миф, как сотворенная paradeigma. Думаю, вслед за А.Ф. Лосевым [13], всё есть миф. Точнее, в каждом эйдосе имеется элемент paradeigm'ы, а посему любое нечто (поскольку оно нечто в силу эйдоса) имеет налёт мифичности.
Мифическое воображение отличается от символьного тем, что оно не является сознательным (методическим) конструированием. Миф всегда продукт бессознательного воображающего конструирования. Символ же – это сознательно выбранная или осознанно используемая метуда. Миф, осознающий себя мифом, не есть миф. Он – сказка, вымысел, аллегория, басня, фантазия и что угодно, только не миф. Символ, не осознающий себя символом, тоже что угодно: миф, образ, знак, аллегория, примета, схема и т.п., только не символ. Осознание символа символом есть ноэма символа. Без ноэмы (мысли символа о самом себе) символа быть не может.
Таким образом, мифическое творчество, если оно и есть, то лежит где-то посередине между естественно-бессознательным и символически-осознанным – в воображаемой paradeigm'е. Выход за пределы или изменение наличной paradeigm'ы есть новое. А искусственное конструирование такого нового – новых paradeigm' для природных вещей – может быть аппроксимировано через «творчество».
3) Tecnh – tecnhma.
Феномен tecnh вносит свои коррективы в понятие нового.
Под влиянием paradeigm'ы человек может: 1) либо осознанно изменять, разрушать эйдос вещи, чтобы получить новый эйдос, не ведая, что получится в результате, 2) либо заранее, до изменения, сначала, в сознании вообразить, определить, установить эйдос как цель деятельности и стремиться изменить предмет так, чтобы реализовать, воплотить, осуществить этот эйдос (или paradeigm'у). Такие целеполагаемые для осуществления в деятельности человека эйдосы и paradeigm'ы суть tecnhm'ы.
В естественном превращении озера в болото нет творчества. Но если я, допустим, директор колхоза, взялся бы осушить болото и с помощью науки и техники превратил бы его в месторождение торфа, то окрестили бы в философском словаре: «социально-техническое творчество». Программа и технологическое обеспечение таких сельскохозяйственных преобразований выступают в данном случае их tecnhmўой.
Tecnhma отличается от paradeigm'ы большей степенью осознанности результата. Но это вовсе не означает, что результат воплощения tecnhm'ы всегда будет адекватен воображаемому замыслу. Нет, в результате нецелеполагаемого tecnh может получиться нечто вовсе не новое – не то, что замышлялось: «Фу, какая чушь! Зря только время и силы потратил».
|
|