Скачать 27.85 Кбайт
Творческое воображение воображения
… Оно есть самосознание… Единство его я называю также трансцендентальным единством самосознания…» [8, с.100], – пишет Кант. Однако, если трансцендентальная апперцепция представляет единство самосознания на фоне единого трансцендентального субъекта, то ноэматическая апперцепция – это единство самосознания в виду я-ноэмы.
Функции ноэматической апперцепции следующие:
1) обеспечивать изоморфное (эстетическое) единство Я и понятия (образа, символа, ноэмы) Я,
2) утверждать теоретическую (метафизическую) схему, обеспечивающую такое самопонимание,
3) излучать ноэматическую смыслоэнергию, пронизывающую, подобно нейтрино, всё это единство и (гносеологически) детерминирующую все частные приложения сознания, в том числе и воображение.
2. Гносеологические функции воображения. Воображение и знание
Вот пишу статью о воображении и воображаю, что я великий философ, способный дополнять и развивать идеи Канта. Такое воображение, вспомоществующее творчеству, имеет свои «плюсы» и «минусы»: «плюсы» – для философии, «минусы» – для жизни. О «минусах» говорить не буду, они очевидны, поговорю о «плюсах».
1) Один из «плюсов» – поддержание образа Я.
Катречко пишет: “…Термины «образ», «картинка» мы понимаем как целостности, не сужая значения этих терминов до статуса определенных чувственных (психических) феноменов. Другими словами, под образом мы будем понимать результат сознательной (мыслительной) структуризации чувственно воспринимаемого, т.е. некоторую модель реальности…” [10, с.93].
Два замечания в свете «плюса»: я бы не ограничивался только чувственно воспринимаемым. Какую, к примеру, чувственность структурирует Малевич в образе «Черного квадрата»? Не черный же цвет с фигурой квадрата? И второе: я бы все-таки не настаивал на сильной формулировке, будто воображение создает образ. Ведь и Даль, и Кант говорят в большей мере о вселении, о сведении в образ, но не о создании образа. Образ – это следствие сложного применения сознания и функция всего культурного континуума, а не только воображения.
Воображение не столько создает образ, сколько ответственно:
– за трансформацию многообразного чувственного и иного материала в образ,
– за поддержание бытия этого образа (репродуцирование его в своем и в других сознаниях и при других условиях),
– за поддержание иллюзии реальности и самой реальности этого образа.
2) Второй «плюс» следует из последнего подпункта:
– воображение подтягивает реальность до уровня образа.
Воображение, которое этого не делает, есть химера, иллюзия, пустая фантазия, вымысел. Однако, как правило, воображение настолько притягательно или, во всяком случае, составляет плоть духа воображающего, что дух этот с каждым новым образом стремится подстраиваться под свои новообразованные формы и им соответствовать, дабы не ударить в грязь лицом…
Возникает неожиданный вопрос: если я скажу «я не великий философ», будет ли это воображением?
В аспекте первого «плюса» – да. Ибо образ «нефилософа» не в меньший мере образ, нежели образ «философа», и его поддержание требует аналогичных усилий. А вот в аспекте второго «плюса» – нет. Ибо образ «нефилософа» не требует усилий по изменению и подтягиванию себя до реальности. Реальность нефилософа у меня и так есть сама по себе.
Но здесь надо помнить, что дело касается только префикса «не» в связи с воображаемым образом. Если я, к примеру, воображаю, что у меня две руки, то это не воображение, потому что образ «меня двурукого» обеспечивается и поддерживается иными, нежели воображение, гносеологическими механизмами. А вот если я воображаю, что у меня «три руки», то тогда тут – простор воображению. Когда же после этого я воображу, что «не три руки, а две», то это опять будет воображением, поскольку придется гасить образ «трехрукого». Но в аспекте подтягивания до реальности «нетрехрукого» воображения опять не будет, поскольку эта реальность уже предзадана…
На протяжении всей статьи я пытался показать, что меня интересует не столько воображение чувственного (материалистически-психологический подход – тут и без меня достаточно сказано) и даже не воображение психологически-социального (тут пока непаханое поле, но, думаю, оно вторично по отношению к тому, что меня интересует), а интересует меня воображение самосознательно-ноэматическое (идеалистически-антипсихологический подход).
К тому пример. Допустим, я пишу нечто и воображаю, что создаю теорию воображения. Следовательно, перед тем как это вообразить, я должен находиться в ноэматическом поле образа «теории». К образу «теории» применимы оба вышеотмеченных пункта: поддержание бытия образа и подтягивание до него реальности моего письма. Если я обнаружу, что я не так пишу, т.е. не так, как положено для теории, то я буду изменять текст и стараться, чтобы он удовлетворял образу (tecnhm'е) теории.
С теорией всё ясно. Но вот, допустим, я в данный момент сижу и просто что-то воображаю. Вопрос: я знаю или я воображаю, что что-то воображаю? В любом случае я, как минимум, воображаю воображение.
Функции ноэматической апперцепции следующие:
1) обеспечивать изоморфное (эстетическое) единство Я и понятия (образа, символа, ноэмы) Я,
2) утверждать теоретическую (метафизическую) схему, обеспечивающую такое самопонимание,
3) излучать ноэматическую смыслоэнергию, пронизывающую, подобно нейтрино, всё это единство и (гносеологически) детерминирующую все частные приложения сознания, в том числе и воображение.
2. Гносеологические функции воображения. Воображение и знание
Вот пишу статью о воображении и воображаю, что я великий философ, способный дополнять и развивать идеи Канта. Такое воображение, вспомоществующее творчеству, имеет свои «плюсы» и «минусы»: «плюсы» – для философии, «минусы» – для жизни. О «минусах» говорить не буду, они очевидны, поговорю о «плюсах».
1) Один из «плюсов» – поддержание образа Я.
Катречко пишет: “…Термины «образ», «картинка» мы понимаем как целостности, не сужая значения этих терминов до статуса определенных чувственных (психических) феноменов. Другими словами, под образом мы будем понимать результат сознательной (мыслительной) структуризации чувственно воспринимаемого, т.е. некоторую модель реальности…” [10, с.93].
Два замечания в свете «плюса»: я бы не ограничивался только чувственно воспринимаемым. Какую, к примеру, чувственность структурирует Малевич в образе «Черного квадрата»? Не черный же цвет с фигурой квадрата? И второе: я бы все-таки не настаивал на сильной формулировке, будто воображение создает образ. Ведь и Даль, и Кант говорят в большей мере о вселении, о сведении в образ, но не о создании образа. Образ – это следствие сложного применения сознания и функция всего культурного континуума, а не только воображения.
Воображение не столько создает образ, сколько ответственно:
– за трансформацию многообразного чувственного и иного материала в образ,
– за поддержание бытия этого образа (репродуцирование его в своем и в других сознаниях и при других условиях),
– за поддержание иллюзии реальности и самой реальности этого образа.
2) Второй «плюс» следует из последнего подпункта:
– воображение подтягивает реальность до уровня образа.
Воображение, которое этого не делает, есть химера, иллюзия, пустая фантазия, вымысел. Однако, как правило, воображение настолько притягательно или, во всяком случае, составляет плоть духа воображающего, что дух этот с каждым новым образом стремится подстраиваться под свои новообразованные формы и им соответствовать, дабы не ударить в грязь лицом…
Возникает неожиданный вопрос: если я скажу «я не великий философ», будет ли это воображением?
В аспекте первого «плюса» – да. Ибо образ «нефилософа» не в меньший мере образ, нежели образ «философа», и его поддержание требует аналогичных усилий. А вот в аспекте второго «плюса» – нет. Ибо образ «нефилософа» не требует усилий по изменению и подтягиванию себя до реальности. Реальность нефилософа у меня и так есть сама по себе.
Но здесь надо помнить, что дело касается только префикса «не» в связи с воображаемым образом. Если я, к примеру, воображаю, что у меня две руки, то это не воображение, потому что образ «меня двурукого» обеспечивается и поддерживается иными, нежели воображение, гносеологическими механизмами. А вот если я воображаю, что у меня «три руки», то тогда тут – простор воображению. Когда же после этого я воображу, что «не три руки, а две», то это опять будет воображением, поскольку придется гасить образ «трехрукого». Но в аспекте подтягивания до реальности «нетрехрукого» воображения опять не будет, поскольку эта реальность уже предзадана…
На протяжении всей статьи я пытался показать, что меня интересует не столько воображение чувственного (материалистически-психологический подход – тут и без меня достаточно сказано) и даже не воображение психологически-социального (тут пока непаханое поле, но, думаю, оно вторично по отношению к тому, что меня интересует), а интересует меня воображение самосознательно-ноэматическое (идеалистически-антипсихологический подход).
К тому пример. Допустим, я пишу нечто и воображаю, что создаю теорию воображения. Следовательно, перед тем как это вообразить, я должен находиться в ноэматическом поле образа «теории». К образу «теории» применимы оба вышеотмеченных пункта: поддержание бытия образа и подтягивание до него реальности моего письма. Если я обнаружу, что я не так пишу, т.е. не так, как положено для теории, то я буду изменять текст и стараться, чтобы он удовлетворял образу (tecnhm'е) теории.
С теорией всё ясно. Но вот, допустим, я в данный момент сижу и просто что-то воображаю. Вопрос: я знаю или я воображаю, что что-то воображаю? В любом случае я, как минимум, воображаю воображение.
|
|