Скачать 150.19 Кбайт
Процессы и структуры в мышлении (Курс лекций)
И эти утверждения находили подтверждение в целом ряде специальных фрагментов или вкраплений, которые мы обнаруживали в текстах рассуждений.
Правда, такой ответ уже сам по себе заставлял двигаться дальше и ставить следующий вопрос: в чем суть и природа подобных связей, логических или математических, чем они определяются и к каким системам или областям относятся? Таким образом, этот вопрос переводил нас в совершенно другой план исследования – от текстов рассуждений к системам знаний разного рода, таким, как системы арифметики или системы "Начал" Евклида. Кстати, надо сказать, что проведенный по этой линии анализ подобных систем показал, что в них не существует тех формальных связей, которые им приписывала традиционная логика, и что вообще подобные системы строятся по совсем иным принципам, нежели те, которые формальная логика сумела "схватить" и описать.
Вместе с тем стало достаточно очевидным, что во многих случаях таких связей между отдельными частями текста как продукта не может быть в принципе. Ведь текст рассуждения есть некоторое новообразование, которое исследователь только лишь строит. Значит, эти связи должны быть тем, что он впервые создает и устанавливает. Они должны иметь некоторые основания. Где их нужно искать? Может быть, в сфере того смысла, или содержания, в котором движется исследователь. При анализе системы "Начал" Евклида В.М.Розин и А.С.Москаева пытались рассмотреть эти связи как задаваемые плоскостью содержания, т.е. прежде всего объектами, с которыми оперирует исследователь. Кое-что удалось на этом пути объяснить. Но вместе с тем с достаточной очевидностью выявилось, что это лишь один момент, и, может быть, не самый главный.
Кроме того, исследователь должен иметь некоторые основания, лежащие как бы над планом самих предложений. Это могут быть какие-либо методические планы, как бы кроки, в соответствии с которыми и по схеме которых строятся цепи предложений, устанавливаются связи между отдельными предложениями. Но тогда, естественно, должен был встать вопрос: что это за планы-схемы, откуда они берутся и что они собой представляют? Другими словами, если между продуктами и есть связи, то они устанавливаются в соответствии с чем-либо, и, следовательно, в процессе мышления каким-то образом участвует именно то, в соответствии с чем мы устанавливаем эти связи. Но тогда суть процесса, его организации и структурирования лежит именно в этом. Таким образом, в процессе мышления кроме того, что непосредственно отражено в самом тексте, оказалось много дополнительных планов или "плоскостей", в которых собственно и лежат те связи, которые мы ищем.
Итак, рассмотрев гипотезу о том, что связь, задающая структуру процесса мышления, существует между отдельными частями продукта, мы пришли к выводу, что такое действительно бывает в некоторых случаях, но всегда эти связи задаются чем-то иным, лежащим вне самого текста рассуждения и вообще самого рассуждения, и пока мы не знаем, как их выявлять и исследовать.
Теперь мы должны попробовать рассмотреть другую сторону дела – процессы, приводящие к этим продуктам.
Процесс должен обладать началом и концом. Конец мы определяем в соответствии с методикой эмпирического анализа, с помощью продукта, предложения или знания. Но где находится начало операции или процесса, лежащего перпендикулярно к продукту, чем оно задается? Отвечая на этот вопрос, можно попробовать предположить, что конец предшествующей операции – некоторое знание – будет вместе с тем и началом следующей операции. Итак, как конец, так и начало операций или процессов это – знания. Тогда мы должны будем сказать, что суть операции, или мыслительного процесса, состоит в том, что она осуществляет переход от одного знания к другому, или, иначе, "переводит" одно знание в другое знание.
Но эта схема имеет целый ряд недостатков. Прежде всего в том плане, что она очень напоминает традиционную схему формального вывода. Там либо одно знание преобразовалось к другому виду (например, как уравнение в математике), либо же два знания преобразовывались в одно знание (все традиционные схемы умозаключений). Вместе с тем, она отличается от этих схем тем, что в ней нет традиционной комбинаторики. Поэтому здесь встает даже формальный вопрос: как собственно возможно и по каким законам происходит преобразование одного знания в другое знание?
Даже если мы возьмем традиционные схемы комбинаторики, то там обнаруживается весьма интересная двойственность, которая уже давно стала предметом специальных обсуждений в логике и психологии.
Действительно, предположим, что суть умозаключения состоит в том, что мы берем каким-то образом два предложения, соединяем их друг с другом, а затем преобразуем их в одно, третье предложение. В частности, это могут быть всем известные схемы силлогизма. Имеем предложение "А – В", второе предложение "В – С", соединяем их друг с другом – "А – В – С", затем исключаем средний член и получаем "А – С".
Правда, такой ответ уже сам по себе заставлял двигаться дальше и ставить следующий вопрос: в чем суть и природа подобных связей, логических или математических, чем они определяются и к каким системам или областям относятся? Таким образом, этот вопрос переводил нас в совершенно другой план исследования – от текстов рассуждений к системам знаний разного рода, таким, как системы арифметики или системы "Начал" Евклида. Кстати, надо сказать, что проведенный по этой линии анализ подобных систем показал, что в них не существует тех формальных связей, которые им приписывала традиционная логика, и что вообще подобные системы строятся по совсем иным принципам, нежели те, которые формальная логика сумела "схватить" и описать.
Вместе с тем стало достаточно очевидным, что во многих случаях таких связей между отдельными частями текста как продукта не может быть в принципе. Ведь текст рассуждения есть некоторое новообразование, которое исследователь только лишь строит. Значит, эти связи должны быть тем, что он впервые создает и устанавливает. Они должны иметь некоторые основания. Где их нужно искать? Может быть, в сфере того смысла, или содержания, в котором движется исследователь. При анализе системы "Начал" Евклида В.М.Розин и А.С.Москаева пытались рассмотреть эти связи как задаваемые плоскостью содержания, т.е. прежде всего объектами, с которыми оперирует исследователь. Кое-что удалось на этом пути объяснить. Но вместе с тем с достаточной очевидностью выявилось, что это лишь один момент, и, может быть, не самый главный.
Кроме того, исследователь должен иметь некоторые основания, лежащие как бы над планом самих предложений. Это могут быть какие-либо методические планы, как бы кроки, в соответствии с которыми и по схеме которых строятся цепи предложений, устанавливаются связи между отдельными предложениями. Но тогда, естественно, должен был встать вопрос: что это за планы-схемы, откуда они берутся и что они собой представляют? Другими словами, если между продуктами и есть связи, то они устанавливаются в соответствии с чем-либо, и, следовательно, в процессе мышления каким-то образом участвует именно то, в соответствии с чем мы устанавливаем эти связи. Но тогда суть процесса, его организации и структурирования лежит именно в этом. Таким образом, в процессе мышления кроме того, что непосредственно отражено в самом тексте, оказалось много дополнительных планов или "плоскостей", в которых собственно и лежат те связи, которые мы ищем.
Итак, рассмотрев гипотезу о том, что связь, задающая структуру процесса мышления, существует между отдельными частями продукта, мы пришли к выводу, что такое действительно бывает в некоторых случаях, но всегда эти связи задаются чем-то иным, лежащим вне самого текста рассуждения и вообще самого рассуждения, и пока мы не знаем, как их выявлять и исследовать.
Теперь мы должны попробовать рассмотреть другую сторону дела – процессы, приводящие к этим продуктам.
Процесс должен обладать началом и концом. Конец мы определяем в соответствии с методикой эмпирического анализа, с помощью продукта, предложения или знания. Но где находится начало операции или процесса, лежащего перпендикулярно к продукту, чем оно задается? Отвечая на этот вопрос, можно попробовать предположить, что конец предшествующей операции – некоторое знание – будет вместе с тем и началом следующей операции. Итак, как конец, так и начало операций или процессов это – знания. Тогда мы должны будем сказать, что суть операции, или мыслительного процесса, состоит в том, что она осуществляет переход от одного знания к другому, или, иначе, "переводит" одно знание в другое знание.
Но эта схема имеет целый ряд недостатков. Прежде всего в том плане, что она очень напоминает традиционную схему формального вывода. Там либо одно знание преобразовалось к другому виду (например, как уравнение в математике), либо же два знания преобразовывались в одно знание (все традиционные схемы умозаключений). Вместе с тем, она отличается от этих схем тем, что в ней нет традиционной комбинаторики. Поэтому здесь встает даже формальный вопрос: как собственно возможно и по каким законам происходит преобразование одного знания в другое знание?
Даже если мы возьмем традиционные схемы комбинаторики, то там обнаруживается весьма интересная двойственность, которая уже давно стала предметом специальных обсуждений в логике и психологии.
Действительно, предположим, что суть умозаключения состоит в том, что мы берем каким-то образом два предложения, соединяем их друг с другом, а затем преобразуем их в одно, третье предложение. В частности, это могут быть всем известные схемы силлогизма. Имеем предложение "А – В", второе предложение "В – С", соединяем их друг с другом – "А – В – С", затем исключаем средний член и получаем "А – С".
|
|