Скачать 156.07 Кбайт
Из лягушек в принцы. Вводный курс НЛП тренинга январь 1978 г.
Вы не говорите себе: "Так, я собираюсь себе что-то сказать... Сначала я поставлю существительное, потом прилагательное, затем глагол, а в конце наречие, чтобы знаете, немного покрасивее получилось". Но все-таки говорите на языке, который имеет синтаксис и грамматику, т. е. правила настолько же четкие и ясные как математические постоянные. Люди, называющие себя трансформационными лингвистами, истратили много государственных денег, бумаги для того, чтобы определить эти правила. Они, правда, не говорят, что с ними можно делать, но это их не интересует. Их совершенно не интересует реальный мир, и я, живя в нем, иногда понимаю, почему.
Итак, человек, говорящий на любом языке, имеет безошибочную интуицию (языковую). Если я скажу: "Понять вы да можете идею эту", то ваше впечатление от этой фразы будет совершенно иное, чем если бы я сказал: "Да, вы можете понять эту идею", хотя слова, составляющие обе фразы, совершенно одинаковы. Что-то на подсознательном уровне говорит вам, что вторая фраза сформулирована правильно, а первая нет. Задача моделирования, которую мы себе ставим, заключается в том, чтобы выработать подобную систему различения для вещей более практических. Мы хотим выделить и показать в ясном виде то, что одаренные терапевты делают интуитивно или подсознательно, и сформулировать правила, которые каждый желающий может выучить.
Когда вы приходите на семинар, происходит обычно следующее. Руководитель семинара говорит: "Все, что вы должны делать, чтобы научиться тому, что я умею, как опытный специалист по общению, это прислушиваться к тому, что делается у вас внутри". Это верно в том случае, если у вас внутри вдруг окажется то же самое, что и у руководителя.
И мы догадывались, что по всей вероятности этого у нас нет. Я думаю, что если вы хотите иметь такую интуицию, как у Эриксона, Сатир или Перлса, вы должны пройти через период тренинга, чтобы это приобрести. Если вы пройдете через такой тренинг, то можете приобрести такую же интуицию, настолько же бессознательную и систематическую, как языковая.
Если вы понаблюдаете за тем, как работает В. Сатир, то на вас обрушится огромный поток информации - о том, как она двигается, каким тоном говорит, как меняет тему, какие сенсорные сигналы использует, чтобы определить свою позицию по отношению к каждому члену семьи и т. д. Это невероятно сложная задача - проследить за всеми выделяемыми ею сигналами, ее реакциями на них и реакциями членов семьи на ее вмешательство.
Мы не знаем, что делает В. Сатир с семьями на самом деле. Но мы можем описать ее поведение так, чтобы дать кому-то это описание и сказать: "Вот, возьмите это. Производите такие-то действия, в такой последовательности. Продолжайте до тех пор, пока эта система действий не станет постоянной часть вашего подсознания, и вы сможете вызывать такие же реакции, как и Сатир". Мы не проверяли наше описание на точность или соответствие научным данным. Мы хотим лишь понять, является ли ваше описание адекватной моделью того, что мы делаем, работает оно или не работает, можете ли использовать ту же последовательность действий, что и Сатир, и при этом достигать аналогичных результатов? Наши утверждения не имеют отношения ни к "истине", ни к тому, что "на самом деле происходит". Но мы знаем, что наша модель поведения Сатир эффективна. Работая по нашим описаниям, люди научились действовать настолько же эффективно, как и Сатир, но стиль каждого при этом оставался индивидуальным.
Если вы научитесь говорить по-французски, то все равно выражаться на этом языке вы будете по-своему.
Вы можете использовать сознание для того, чтобы принять решение о приобретении определенных навыков, которые, видимо, будут вам полезны в вашей профессиональной деятельности. Используя наши модели, вы можете тренировать эти навыки. После некоторого периода сознательной тренировки вы можете позволить новым навыкам действовать подсознательно. Своим умением водить машину все мы обязаны сознательной тренировке. Теперь мы можем водить машину на далекие расстояния и не осознавать, как мы это делаем, пока какая-то исключительная ситуация не привлечет нашего внимания.
Эриксон и Сатир, и все успешно работающие терапевтами, уделяют огромное внимание тому, как человек представляет себе, то о чем говорит, использует эту информацию самым разнообразным путем. Например, представьте, что я клиент Сатир и говорю ей: "Вы знаете, Вирджиния, как... мне тяжело... ситуация моя очень тяжелая... Моя жена... попала под поезд... Вы знаете, у меня четверо детей, и двое из них гангстеры... Я постоянно думаю о том, что я ... не могу понять в чем дело".
Я не знаю, видели вы как работает Вирджиния, но она работает очень, очень красиво. То, что она делает, кажется волшебством, несмотря на то, что я убежден, что волшебство имеет свою структуру и может быть доступно всем вам. Одна из целей, которую она преследует, отвечая тому человеку - это приближение, присоединение к этому человеку в его модели мира примерно следующим образом: "Я понимаю, что у вас что-то есть, что вас гнетет, и вы как человек не хотите для себя тяжести, которую внутри себя вы постоянно ощущаете.
Итак, человек, говорящий на любом языке, имеет безошибочную интуицию (языковую). Если я скажу: "Понять вы да можете идею эту", то ваше впечатление от этой фразы будет совершенно иное, чем если бы я сказал: "Да, вы можете понять эту идею", хотя слова, составляющие обе фразы, совершенно одинаковы. Что-то на подсознательном уровне говорит вам, что вторая фраза сформулирована правильно, а первая нет. Задача моделирования, которую мы себе ставим, заключается в том, чтобы выработать подобную систему различения для вещей более практических. Мы хотим выделить и показать в ясном виде то, что одаренные терапевты делают интуитивно или подсознательно, и сформулировать правила, которые каждый желающий может выучить.
Когда вы приходите на семинар, происходит обычно следующее. Руководитель семинара говорит: "Все, что вы должны делать, чтобы научиться тому, что я умею, как опытный специалист по общению, это прислушиваться к тому, что делается у вас внутри". Это верно в том случае, если у вас внутри вдруг окажется то же самое, что и у руководителя.
И мы догадывались, что по всей вероятности этого у нас нет. Я думаю, что если вы хотите иметь такую интуицию, как у Эриксона, Сатир или Перлса, вы должны пройти через период тренинга, чтобы это приобрести. Если вы пройдете через такой тренинг, то можете приобрести такую же интуицию, настолько же бессознательную и систематическую, как языковая.
Если вы понаблюдаете за тем, как работает В. Сатир, то на вас обрушится огромный поток информации - о том, как она двигается, каким тоном говорит, как меняет тему, какие сенсорные сигналы использует, чтобы определить свою позицию по отношению к каждому члену семьи и т. д. Это невероятно сложная задача - проследить за всеми выделяемыми ею сигналами, ее реакциями на них и реакциями членов семьи на ее вмешательство.
Мы не знаем, что делает В. Сатир с семьями на самом деле. Но мы можем описать ее поведение так, чтобы дать кому-то это описание и сказать: "Вот, возьмите это. Производите такие-то действия, в такой последовательности. Продолжайте до тех пор, пока эта система действий не станет постоянной часть вашего подсознания, и вы сможете вызывать такие же реакции, как и Сатир". Мы не проверяли наше описание на точность или соответствие научным данным. Мы хотим лишь понять, является ли ваше описание адекватной моделью того, что мы делаем, работает оно или не работает, можете ли использовать ту же последовательность действий, что и Сатир, и при этом достигать аналогичных результатов? Наши утверждения не имеют отношения ни к "истине", ни к тому, что "на самом деле происходит". Но мы знаем, что наша модель поведения Сатир эффективна. Работая по нашим описаниям, люди научились действовать настолько же эффективно, как и Сатир, но стиль каждого при этом оставался индивидуальным.
Если вы научитесь говорить по-французски, то все равно выражаться на этом языке вы будете по-своему.
Вы можете использовать сознание для того, чтобы принять решение о приобретении определенных навыков, которые, видимо, будут вам полезны в вашей профессиональной деятельности. Используя наши модели, вы можете тренировать эти навыки. После некоторого периода сознательной тренировки вы можете позволить новым навыкам действовать подсознательно. Своим умением водить машину все мы обязаны сознательной тренировке. Теперь мы можем водить машину на далекие расстояния и не осознавать, как мы это делаем, пока какая-то исключительная ситуация не привлечет нашего внимания.
Эриксон и Сатир, и все успешно работающие терапевтами, уделяют огромное внимание тому, как человек представляет себе, то о чем говорит, использует эту информацию самым разнообразным путем. Например, представьте, что я клиент Сатир и говорю ей: "Вы знаете, Вирджиния, как... мне тяжело... ситуация моя очень тяжелая... Моя жена... попала под поезд... Вы знаете, у меня четверо детей, и двое из них гангстеры... Я постоянно думаю о том, что я ... не могу понять в чем дело".
Я не знаю, видели вы как работает Вирджиния, но она работает очень, очень красиво. То, что она делает, кажется волшебством, несмотря на то, что я убежден, что волшебство имеет свою структуру и может быть доступно всем вам. Одна из целей, которую она преследует, отвечая тому человеку - это приближение, присоединение к этому человеку в его модели мира примерно следующим образом: "Я понимаю, что у вас что-то есть, что вас гнетет, и вы как человек не хотите для себя тяжести, которую внутри себя вы постоянно ощущаете.
|
|