Я жил в этой Нирване день и ночь, прежде чем она начала впускать в себя другие вещи или совсем видоизменила себя, но внутренняя сущность переживания, постоянная память о нем и его сила оставались до тех пор, пока в конце оно не начало исчезать в большем сверх-сознании, пришедшем сверху.
Тем временем, осознание добавлялось к осознанию и впитывало в себя это первоначальное переживание. Бывший в начальной стадии аспект иллюзорного земного мира уступил место другому, в котором иллюзия есть только малая поверхность феномена с безмерной Всевышней реальностью в сердце каждого предмета, что казался сначала только движущейся формой или тенью. И это не было возвращением, возвратным заключением в чувства, не было сокращением или падением с верховного переживания, оно пришло скорее как постоянное возвышение или расширение Правды. Это был Дух, что видел объекты, а не органы чувств. Мир, молчание, свобода в Бесконечности оставались всегда с земным миром, и все миры - только непрерывный инцидент в безвременной вечности Всевышнего.
Теперь о моем подходе к Майяваде. Нирвана в моем освобожденном сознании явилась началом моего осознания, первым шагом к полному осознанию, а не была единственно возможным достижением или даже кульминационным финалом. Она пришла без просьб, без поисков, хотя и вполне желанная. У меня не было ни малейшего помышления о ней перед этим, не было устремления к ней. Действительно, мое устремление было как раз к противоположному, к духовной силе, чтобы помочь земному миру и совершить мою работу в нем, но все же она пришла даже без “можно войти?” или “с вашего позволения?”. Это просто произошло и обосновалось внутри, как бы на вечное время, или как будто бы это уже было там всегда. И затем это медленно выросло в нечто большее, чем его первый шаг. Как же я могу принять Майяваду или убедить себя бороться против Истины, производящей на меня впечатление более высокое, чем логика Шанкары?
Но я не настаиваю на том, чтобы каждый прошел через мое переживание и следовал Правде, являющейся его последствием. У меня нет возражений против того, что кто-либо примет Майяваду, как свою душевную правду, или как выход из космических затруднений. Я возражаю только против того, что кто-то пытается затолкнуть Майяваду мне в глотку или в глотку мира, как единственно возможное, удовлетворительное и всепостигающее объяснение вещей, в то время как она вовсе этим не является. Существует много других возможных объяснений. Это же вовсе не удовлетворяет, поскольку в конце оно ничего не объясняет. Оно и должно быть, если оно не отклоняется от собственной логики, все исключающим, а не все понимающим. Но это не имеет значения. Теория может быть ошибочной или, по крайней мере, односторонней и несовершенной, и все же чрезвычайно практической и полезной. Это было щедро показано историей науки. Действительно, теория, научная или философская, есть только поддержка для ума, практическая схема, чтобы помочь ему управиться со своими объектами. Это - посох, чтобы поддержать его, сделать его шаг более уверенным и пройти через это трудное путешествие. Именно исключительность и односторонность Майявады. сделала ее прочным посохом или полным силы стимулом для спиритуальных усилий, которые являются односторонними, крайними и исключительно замкнутыми в своем кругу. Она поддерживает усилие ума вырваться из самого себя и из жизни путем короткого прорезания в Сверх-сознание. Или даже, это Пуруша в Уме, что хочет уйти из ограничений Ума и Жизни в сверх-сознающую Безграничность.
Теоретически, путь в это для ума заключается в том, чтобы отрицать все свои восприятия и все занятия виталического и видеть и рассматривать их как иллюзии. Практически, когда ум отступает от себя, он легко входит в не имеющий связей мир, в котором ничто не имеет значения, поскольку в его абсолютности нет умственных и виталических ценностей, и от которого ум может легко, быстро двигаться к этому великому короткому прорезанию в Сверх-сознание, к безумному трансу, сушупти. В пропорции к основательности этого движения все восприятия, что он имел однажды, становятся нереальными для него - майей. Это - на его пути к поглощению.
Майявада поэтому со своим единственным ударением, или нирваной, совершенно в стороне от своих дефектов. Как умственная теория явлений, она служит великим спиритуальным целям, и, как путь, может вести очень высоко и далеко. Если бы ум был последним словом и за ним ничего не было бы, кроме чистого Духа, я был бы не прочь принять ее в качестве единственного пути наружу. Ум с его восприятиями и виталическое с его желаниями сделали из жизни в этом мире очень большую путаницу, и если бы не было ничего лучшего на что надеяться, кратчайшее прохождение к выходу было бы наилучшим. Но мое переживание состоит в том, что есть нечто выше ума. Ум не есть здесь последнее слово Духа. Ум есть сознание-Неведение, и его восприятия не могут быть ничем, кроме как ложью, смесью или несовершенством. Даже когда они подлинные, они - частичное отражение Правды, а не самое тело Истины.