Серьезным аргументом в пользу этого утверждения является описание Луны Кеплером в его "Оптике" 1604 г. Он высказывает замечания о прерывистом характере границы между светом и тенью ({208}, II, с. 218) и сравнивает темную, закрытую часть Луны с рваной плотью или вырубленным лесом ({208}, с. 219). К этим отрывкам он возвращается в своем "Conversation" ({211}, с. 27), в котором говорит Галилею: "Ваши весьма тонкие наблюдения не подрывают моих собственных показаний, так как в {моей} "Оптике" вы имеете дело с половиной Луны, разделенной волнистой линией. Из этого факта следует вывод о существовании на поверхности Луны гор и впадин. {Позднее} я сравнил Луну, покрытую тенью, с рваной плотью или вырубленным лесом с блестящими полосками, проникающими в область тени". Вспомни" также, что Кеплер критиковал телескопические отчеты Галилея,. опираясь на свои собственные наблюдения невооруженным глазом; см. прим. 24 к настоящей главе.

"Об одном только я никак не могу забыть. Я это заметил даже с некоторым удивлением. Середина Луны занята как бы. некоторой впадиной, значительно большей, чем все остальные, и совершенно круглой по форме; ее я заметил вблизи обеих четвертей и, насколько возможно, изобразил на вторых частях приводимых рисунков. Она при затемнении и освещении представляет такой вид, как если бы на Земле область вроде Богемии была окружена со всех сторон величайшими горами, расположенными по. окружности совершенного круга; на Луне она окружается настолько великими хребтами, что крайние места, соседние с темной" частью Луны, кажутся залитыми солнечным светом, прежде чем граница света и тени достигнет среднего диаметра ее фигуры" ("Звездный вестник" {156}, т. 1, с. 27). Думаю, что это описание вполне опровергает предположение Копала о неопределенности наблюдений. Интересно отметить различие между гравюрами в "Звездном вестнике" ({156}, т. 1, с. 27, 28) и первоначальным рисунком Галилея. Гравюра вполне соответствует этому описанию, в то время как первоначальный рисунок с его выразительными особенностями ("Вряд ли это карта", – говорит Вольф) является настолько неопределенным, что не способен избежать обвинения в грубых ошибках.

"Я не могу понять, что означает эта большая круглая впадина в том месте, которое я обычно называю левым углом Луны", – пишет Кеплер ({,211}, с. 28) и переходит к предположениям о ее происхождении (включая предположение о сознательной деятельности разумных существ).

Я не рассматриваю здесь работы Порты (De Refractione) я Мавролика, которые в определенных отношениях предвосхитили Кеплера (и упомянуты им в соответствующих местах). Мавролик сделал важный шаг (Photismi de Lumine, перев. Г.Крю {Нью-Йорк, 1940}, с. 45 – о стеклах и с. 74 – о линзах), рассматривая только кристаллы каустической соды, однако связь с тем, что видно невооруженным глазом, еще не была обоснована. О трудностях, которые были устранены простой и остроумной гипотезой Кеплера, см. Рончи {331}, гл. III.

{208}, II, с. 72. "Оптика" 1604 г. частично была переведена на немецкий язык Ф. Пленом {298}. Важные отрывки встречаются в разд. 2 гл. 3, с. 38-48.

Там же, с. 67.

"Cum imago sit visus opus" (там же, с. 64). "In visione tenet sensus communis oculorum suorum distantiam ex assuefactione, angulos vero ad illam distantiam notat ex sensu contortionis oculorum" {там же, с. 66).

"Triangulum distantia mensorium (там же, с. 67).

Рончи {330}, с. 44. Об истории оптики до Кеплера можно.посмотреть также гл. 2 этой книги.

Рончи {330}, с. 182, 202. Это явление известно каждому, кто хотя бы однажды пользовался увеличительным стеклом, включая и Кеплера. Отсюда следует, что пренебрежение известными феноменами еще не говорит о том, что данные феномены были видны иначе (см. прим. 44 настоящей главы). Истолкование И.Барроу тех трудностей, к которым приводило правило Кеплера, было упомянуто выше (прим. 16 гл. 5). Согласно Беркли (цит. соч., с. 141), этот феномен... совершенно ниспровергает мнение тех, кто оценивает расстояния с помощью линий и углов...". Это мнение Беркли заменяет собственной теорией, согласно которой разум оценивает расстояния, опираясь на ясность или расплывчатость первых впечатлений. Кеплеровская идея телеметрического треугольника сразу же была принята почти всеми исследователями в данной области. Фундаментальное значение ей придал Декарт, согласно которому "distantiam... discimus, per mutuam quandam conspirationem oculorum" (Диоптрика {71}, с. 87). "Однако, – говорит Барроу, – ни эта, ни любая другая трудность... не заставят меня отказаться от того, что, как мне известно, очевидно согласуется с разумом". Именно эта позиция ответственна за медленное развитие научной теории зрительных стекол и оптики в целом. "Объяснение этого странного феномена, – пишет Мориц фон Pop ({329}, с. 1), – следует искать в тесной связи между подзорной трубой и глазом. Невозможно сформулировать приемлемую теорию. подзорной трубы без понимания того, что происходит в процессе самого зрения..." Телеметрический треугольник как раз упускает из виду этот процесс или, вернее, дает ему упрощенное и ложное истолкование.