Ф.). Как мы видели в гл.7. Галилей вводит коперниканство точно таким же образом: он изменил опыт так, чтобы тот соответствовал его любимой теории. Тот факт, что человеческие чувства знакомы с нашим повседневным окружением, но способны давать ошибочные показания Относительно объектов, находящихся вне этой области, сразу же обнаруживается при взгляде на Луну. На Земле большие и удаленные объекты в знакомом нам окружении, например горные вершины, кажутся большими и далекими. Однако при взгляде на Луну у нас возникает совершенно ложное впечатление о ее размерах и удаленности.

Совсем не сложно выделить буквы знакомого алфавита на фоне незнакомых линий, даже если они написаны неразборчивым почерком. В то же время с буквами незнакомого алфавита это невозможно, поскольку части таких букв не соединяются вместе, с тем чтобы создать четкий рисунок, выделяющийся на фоне общих (зрительных) помех (как об этом писал К.Кофка в Psychol. Bully 19, 1922, с,. 551 и сл., частично перепечатано в {397}; см. также статью Готтшальда в том же сборнике).

О значении таких ориентиров, как диафрагма, перекрестные линии, фон и т.д., в локализации и формировании телескопического образа и о необычных ситуациях, возникающих при отсутствии таких ориентиров, см. Рончи В. {330}, гл. 4, особенно с. 151, 174, 189, 191 и сл.; см. также работу Р.Грегори {163}, особенно с. 99 (об автокинетических феноменах). Обширный материал о том, что происходит в случае отсутствия знакомых ориентиров, содержится в {214}.

В этом состоит причина того, что "глубокого изучения теории преломления", на которое претендовал Галилей (см. прим. 15, гл. 9), было бы совершенно недостаточно для обоснования полезности телескопа; см. также прим. 16 к настоящей главе.

См. об этом гл. 9, прим. 25.

Так видели в то время кольцо Сатурна; см. об этом также Р.Грегори {164}, с. 139-140.

Галилей {155}, т. X, с. 342 (подчеркнуто мной для указания на отмеченное выше различие между земными и небесными наблюдениями. – П.Ф.).

Эти "сотни" и "тысячи" наблюдений, проб и т.п., с которыми мы опять встречаемся здесь, вряд ли являются чем-то большим, чем риторическим украшением (соответствующим нашему "я вам тысячу раз говорил"). Из них не следует заключать, что люди отдавали наблюдению всю свою жизнь.

Здесь опять мы имеем дело со случаем, в котором отсутствуют внешние ориентиры. Относительно вида пламени, слабых источников света и т.п. см. Рончи В. {330}.

Письмо от 26 мая, цит. по: {155}, т. III.

Там же, с. 196.

Письмо от 9 августа.1610 г., цит. по: {52}, с. 349.

Кеплер страдал полиопией ("вместо одного небольшого объекта, расположенного на далеком расстоянии, люди, страдающие этим дефектом зрения, видят два или три. Поэтому вместо одной Луны мне представляются десять и даже больше" – {211}, прим. 94; остальная часть этого примечания будет цитироваться ниже) и был знаком с анатомическими исследованиями Платтера (см. подробности и соответствующую литературу в: Польяк С.Л. {303}, с.134 и сл.), поэтому он вполне осознавал необходимость физиологической критики астрономических наблюдений.

Цит. по: Каспар-Дик {52}, с. 352.

Так, Э. Волвилл пишет: "Неприемлемые результаты объясняются, несомненно, отсутствием опыта телескопических наблюдении и ограниченным полем зрения галилеевского телескопа, а также невозможностью изменять расстояние между стеклами в зависимости от особенностей глаза наблюдателя..." ({394}, с. 288). Похожее суждение, хотя и выраженное более драматично, можно найти в работе А. Кестлера "Sleepwalkers" (Лунатики) (р. 369).

См. {330}, {331}, {332}, {333}, а также краткий обзор Э. Кантора в: "Archives d'histoire des Sciences", December, 1966, p. 333 et seq. Не скрою, что исследования проф. Рончи оказали большое влияние на мое понимание научного метода. Краткое историческое рассмотрение деятельности Галилея см. в статье Рончи ({69}, с. 542-561). Книга С. Толански {377} позволяет заключить, сколь мало изучена эта область. Толански – физик, который в процессе исследований кристаллов и металлов с помощью микроскопа неоднократно поддавался влиянию оптических иллюзий. В связи с этим он пишет: "Это привлекло наш интерес к анализу других ситуаций. Конечным результатом явилось неожиданное открытие, согласно которому оптические иллюзии могут играть и играют вполне реальную роль в повседневных научных наблюдениях. Это заставило меня быть более внимательным, и в итоге я обнаружил гораздо больше проявлений иллюзий, чем предполагал". Эти "иллюзии непосредственного видения", роль которых в научном исследовании постепенно открывается заново, были хорошо. известны средневековым авторам работ по оптике, которые посвящали этим иллюзиям специальные главы своих учебников. Более Пито, образы, создаваемые линзами, они считали психологическими феноменами, результатом неправильного представления, ибо, как "вверил Джон Пекэм, образ "есть лишь видимость объекта вне "то места" ({254}, с. 51; см. также последний абзац утверждения II/19 работы Пекэма "Perspectiva Communis", которую можно вайта в {256}, с.