Пациентом был 62-летний бывший фермер только с восьмилетним образованием, но с довольно хорошо развитым интеллектом, умом, который был к тому же хорошо начитан. Он фактически обладал восхитительной, обаятельной откровенной личностью, но был очень несчастлив, наполнен горечью, негодованием, враждебностью, подозрительностью, отчаянием. Приблизительно двумя годами раньше по неизвестной или забытой причине (которую автор счел не имеющей
25

большого значения и не относящейся к проблеме лечения), он стал часто мочиться, что очень подавляло, расстраивало его. Почти каждые полчаса он ощущал непреодолимую потребность помочиться, потребность, которая вызывала боль, которую он не мог преодолеть, и которая приводила к тому, что его брюки были мокрыми, если у него не было возможности или он не успевал удовлетворить свою нужду! Эта потребность не оставляя его ни днем, ни ночью. Она мешала ему спать, есть, его общению с людьми, вынуждала его всегда держаться поблизости от туалета и носить с собой портфель, в котором он держал несколько брюк с тех пор, как он “поймал эту штуку”. Он объяснил, что и сейчас в кабинет врача принес портфель с тремя парами брюк, и заявил, что сходил в туалет, прежде чем выйти из дома, потом по дороге сюда, и что ему, вероятно, придется прервать беседу с автором раз-другой для посещения этого заведения.
Он рассказал, что был на консультации более чему ста врачей и хорошо известных клиницистов. Ему делали цитоскопию более 40 раз, много раз просвечивали рентгеном, делали сотни анализов, среди которых были и энцефалограммы и электрокардиограммы. Его всегда успокаивали тем, что с мочевым пузырем у него все в порядке, ему много раз предлагали придти в данную поликлинику через месяц-два для дальнейшего обследования, и много раз ему говорили, что все дело “в его голове”; что у него нет никаких проблем, что ему нужно чем-то заняться, а не уходить на отдых, не преследовать врачей, и что вообще он - “старая кляча”. Все это вместе взятое привело его на грань самоубийства.
Он рассказывал о своей проблеме ряду ученых, пишущих статьи для медицинских колонках в газетах, некоторые из них предлагали в заветных конвертах целые банальные проповеди относительно его затруднений, подчеркивая и упирая на то. что его болезнь туманного органического происхождения. Во всех его поисках помощи ему не раз предлагали обратиться к психиатру.
По собственной инициативе он, прочитав вводящие в заблуждение и мошеннические книги о “самогипнозе”, обратился за помощью к трем гипнотизерам из тех, кто дает сценические представления своего мастерства. Каждый из них пробовал на нем свои обычные трюки, давал ему свои заверения и обещания, обычные для этого типа псевдомедицинской практики, и ни один из них не мог вызвать у него гипнотический транс. Каждый из них брал большие деньги, если сравнивать со стандартной медицинской платой, да еще и учесть отсутствие результатов.,
В результате всего такого неправильного лечения (при этом медицинская помощь была не лучше, чем средства шарлатанов, что еще более непростительно для специалистов), он оказался разочарованным, злым и откровенно враждебным и стал серьезно подумывать о самоубийстве. Один из его знакомых, работающий на обслуживании газовых установок, предложил ему сходить к психиатру и порекомендовал
26

автора, прочтя статью о последнем в воскресной газете. Это и объяснило его визит к автору.
Закончив свой рассказ, он отклонился к спинке кресла, сложил руки на груди и сказал с ноткой вызова в голосе: “А теперь загипнотизируйте меня и вылечите мой проклятый мочевой пузырь”.
Во время рассказа автор слушал пациента с выражением полного внимания. Но постоянно перебирал, переставляя предметы, находящиеся на столе, то есть его руки были постоянно заняты. При такой перестановке предметов он перевернул часы циферблатом от пациента. Слушая горький рассказ пациента о своих мытарствах, автор был занят размышлениями о возможных приемах лечения пациента, такого несчастного, такого злого на всех медиков, врачей и такого сомневающегося. Он не показался автору восприимчивым и легко реагирующим на все, что тот может сделать или сказать. Пока автор размышлял над этой проблемой, ему пришла в голову мысль о проблеме контроля над болезнью у больного, страдающего от нее в конечной стадии раковой, злокачественной болезни. Этот пациент представлял собой похожий случай, где терапевтический прием был особенно затруднен и, однако, достиг в конце концов успеха. У пациентов было много общего в том, что они зарабатывали себе на жизнь выращиванием растений, в том, что оба были враждебны и злы, в том, что оба с презрением и недоверием относились к гипнозу. Следовательно, когда пациент бросил такую фразу “загипнотизируйте меня”, автор больше не стал ломать себе голова, решив попробовать тот же прием, использованный с вышеупомянутым пациентом, чтобы создать гипнотерапевтическое состояние, при котором все полезные внушения, инструкции и указания можно было бы предложить таким разумным способом, чтобы они были восприняты и чтобы на них реагировали в соответствии с действительными потребностями и моделями поведения пациента.