Во всех делах я пытаюсь отделить главное от второстепенного. Для меня на первом месте — целесообразность. Стоит мне ее для себя установить — и я обязательно провожу это в жизнь.
Помню, мы с мужем еще были молодыми специалистами, жили в трехкомнатной коммунальной квартире, всего три семьи, и у всех были маленькие дети. Я смогла без скандалов убедить всех, что чистота в квартире должна начинаться с туалета, особенно если мы живем в такой тесноте. Тогда, помню, шутили, что из нашего унитаза можно чай пить, настолько он был чистым, а один из соседей говорил: «Слушай, я бы тебе на самом видном месте поставил памятник в виде унитаза!»
В этом фрагменте великолепно видны сильные стороны характера СЛЭ, и замечательна та рациональная четкость, с которой он их реализует. Юмор его соседей, правда, невысокого качества, но тут уж ничего не поделаешь.
Я практически не поддерживаю отношений с людьми слабовольными и ведомыми. Они необходимы мне только для достижения каких-то своих целей. В отдельные моменты жизни я могу просто опереться на таких людей.
Считаю, что успеха в любом деле можно добиться, только действуя активно и решительно. Если тот, с кем я имею дело, пассивен, это раздражает меня и я способен нагрубить ему.
Иногда я ловлю себя на мысли, что добиваюсь того, чтобы стоять над людьми, как на поле битвы, манипулировать ими. Мне нравится это, я в этом живу, потому что тогда раскрываются все мои возможности, и я получаю внутреннее удовлетворение. Например, в игре в футбол я люблю стоять в воротах, чтобы видеть перед собой все поле, корректировать перемещение защитников и всех остальных игроков, сам люблю организовывать атаки, так как считаю, что мне это виднее. В экстремальных ситуациях мне нравится повести людей за собой, быстро перетянуть командование на себя и самому принимать решения.
Умение организовать любое дело — одна из самых сильных сторон СЛЭ.
В неожиданных ситуациях я никогда не теряюсь, остаюсь совершенно хладнокровной. Помню, когда в отпуске мы жили в палатках на Дальнем Востоке, однажды к шатровой палатке, где находилась молодая мать с двумя маленькими детишками, неожиданно подошел огромный бык, — видимо, отбился от стада. Мужчин в этот момент в лагере не было, они ушли на заготовку дров. Все растерялись, я же быстро сообразила, что любое животное должно бояться человека, быстро схватила большую палку, сделала зверское лицо, кинулась на быка и отогнала его.
Подобный, но уже курьезный случай произошел однажды, когда мы были на одной из конференций. Когда я вечером вернулась в свой номер гостиницы, то обнаружила, что в моей постели лежит один из наших сотрудников, который уже давно добивался моей благосклонности. По-видимому, ему удалось подобрать ключ к двери моей комнаты. Я улыбнулась ему, совершенно спокойно подошла к столу, взяла графин с водой и с улыбочкой медленно вылила на него воду. Самое забавное, что он нисколько не обиделся, «на пять с плюсом» оценил мой поступок, и мы сохранили с ним приятельские отношения.
Здесь любопытны орудия воздействия, которые выбирает СЛЭ: для заблудшего быка — ругань и палка, для блудливого коллеги — улыбка и графин воды! Впрочем, в обоих случаях выбранное средство подействовало безотказно, что лишний раз говорит о том, что Жуков великолепно ориентируется в тактических средствах обороны и нападения.
Конвейер Федорова действует безотказно. Приблизительно каждые 10 минут из операционной увозили в палату прооперированных. Не так уж часто профессора с мировым именем оперируют сами. Оказывается, профессору необходимы операции, чтобы «держать форму».
В год он делает 450 операций. Это в 4 раза больше, чем делают другие глазные врачи в России... Присутствует порой и профессиональная зависть: на 300 тысяч операций, проводимых в клиниках Федорова, приходится 6 осложнений и ни одного случая слепоты за все годы.
— Почему вы оказались в РДДР?
— Потому, что другие меня не приглашали. Я пошел туда, чтобы иметь возможность сказать. Как можно выбирать парламент, президента в стране, где нет граждан, где нет учредителей, нет владельцев собственности, недвижимости, земли? Это то же самое, если бы я учреждал акционерное общество, а у меня бы не было ни денег, ни помещения, — ничего. Поэтому президент у нас — просто начальник большого концлагеря или огромной казармы. Парламент — декорация, он не защищает народ, потому что у народа и защищать-то нечего, кроме собственной жизни.
— Вы приходите в новый парламент. Какой закон вы приняли бы первым?
— О приватизации. Сегодня идет антинародная приватизация. Значит, первое — она должна стать народной. Второе — разумные налоги. Третье — резкое сокращение бюрократического аппарата...
— Ваши люди живут при капитализме?
— Мы живем в народном капитализме, назовем его так... За мной стоят 4200 человек. Я езжу в Дубай зарабатывать. Если я лидер и не смогу накормить своих людей лучше, чем они сами себя, я просто-напросто не имею права быть лидером. И правительство не имеет права быть на своем посту, если оно не может накормить народ.