Вы приняли это в себя насильно, посредством насильственного (а следовательно – ложного) отождествления, так что хотя теперь вы будете сопротивляться изъятию этого, как будто это нечто вам дорого, – но в действительности, это чужеродное тело.

Человек – и как организм, и как личность – растет, усваивая новый материал. Сравнение обретения привычек, отношений, верований и идеалов с процессом принятия физической пищи в организм может показаться поначалу просто грубой аналогией, но чем больше мы всматриваемся в детали каждого из этих процессов, тем больше понимаем их функциональное сходство.

Физическая пища, когда она соответствующим образом переварена и усвоена, становится частью организма; однако пища, которая "ложится камнем на желудок" – это интроект. Вы сознаете, ощущаете это, и хотите освободиться от нее. Если вы это делаете, вы выбрасываете ее из своей "системы". Предположим, однако, что вы подавляете свой дискомфорт, тошноту и желание изрыгнуть пищу. Тогда вы "держите ее внутри", и либо в конце концов вам удается, хоть и не без боли, переварить ее, либо она начинает вас отравлять.

Если это не физическая пища, а понятия, "факты" или нормы поведения, – дело обстоит так же. Теория, которой вы овладели, "переварена" в деталях, так что вы сделали ее своей, и вы можете пользоваться ею гибко и эффективно, потому что она стала вашей "второй натурой". Но "урок", который вы проглотили целиком, без понимания, доверяя, скажем "авторитетам", и применяете теперь "как будто" это ваше – это интроект. Хотя вы подавили первоначальное замешательство, когда это насильно в вас впихивалось, вы не можете реально пользоваться этим знанием, потому что оно не стало вашим; в той мере, в какой вы загрузили свою личность проглоченными кусками того и сего, вы ослабили способность думать и действовать "от себя", по своему.

В своем пункте мы расходимся с Фрейдом. Он считал, что интроецирование моделей, с помощью которых формируется личность ребенка, – это нормальная и здоровая психическая деятельность, в особенности если это подражание любимым родителям. Но при этом он, очевидно, не различал интроекцию и усвоение. То, что усваивается, не принимается как целое, а полностью разрушается, трансформируется и принимается избирательно, в меру потребности организма. То, что ребенок получает от любимых родителей, он усваивает, потому что это ему подходит, это соответствует его нуждам и потребностям его роста. Ненавидимые родители должны интроецироваться, приниматься как целое, хотя они противоречат потребностям организма. При этом действительные потребности ребенка не удовлетворяются, а бунт и отвращение подавляются. "Я", состоящее из интроектов, не функционирует спонтанно, оно состоит из понятий о себе: обязанностей, норм, представлений о "человеческой природе", навязанных извне.

Если вы поняли необходимость агрессивного, деструктивного и реконструктивного отношения к любому переживанию для того, чтобы оно действительно стало вашим, вы можете понять и ранее упоминавшуюся оценку агрессии и перестанете бездумно отбрасывать ее как "антисоциальную", – что само основывается на интроекции. "Социальное" в обычном употреблении часто означает соответствие интроецированным нормам и установлениям, которые чужды реальным, здоровым интересам и потребностям человека, и лишают его подлинного общения и способности испытывать радость.

При работе с интроектами задача состоит в обнаружении того, что не является подлинно своим. Нужно выработать избирательное и критическое отношение к тому, что вам предлагается, а кроме того научиться "откусывать" и "жевать" опыт, чтобы извлекать из него то, что питательно для организма.

Чтобы пояснить процесс интроецирования, вернемся к ранним годам жизни. Зародыш в утробе матери находится с ней в полном слиянии; мать обеспечивает его кислородом, пищей и составляет его среду. Родившись, ребенок должен сам вдыхать воздух и начинает воспринимать среду, однако его пища (правда, теперь доступная лишь временами) приходит к нему, полностью готовая для переваривания. От него требуется только сосать и глотать. Такое проглатывание жидкости эквивалентно полному интроецированию, пища проглатывается целиком. Но это соответствует стадии сосания, до появления зубов.

На следующих стадиях орального развития, когда ребенок может кусать и жевать, он становится более активным по отношению к пище. Он выбирает, присваивает и до некоторой степени изменяет то, что предлагает ему среда. Рост передних зубов соответствует периоду перехода от сосания к "покусыванию". Ребенок должен осуществлять различение: сосок во время сосания не следует кусать, что же касается остальной пищи, он должен откусывать по кусочку то, что лишь наполовину готово для проглатывания. С появлением коренных зубов он достигает стадии жевания, что крайне важно, потому что это дает возможность полностью разрушать пищу, перерабатывать то, что предоставляется средой, обеспечивая усвоение. Эта способность, вместе с развитием сенсорного различения и восприятия объектов, является основой овладения речью и процесса формирования его "я".