Скачать 46.12 Кбайт
ДЗОГЧЕН
Если причина Сансары в целом – это неведение, то Нирвана представляет собой его противоположность: знание или гнозис. Санскритское слово авидья ("неведение") переводится на тибетский язык как ma rig-pa, а его противоположность – как rig-pa; но это знание не в смысле познания того или иного предмета, а в смысле "сознавания как такового", внутренне наличествующего в каждом акте познания. Это присущая природе ума способность сознавать то, что есть. Таково специфическое для Дзогчен значение этого слова, которое обычно у тибетцев означает "разумность" или "ученость". Предметом рассматриваемого здесь текста Гуру Падмасамбхавы служит именно это rig-pa, это сознавание как таковое, а вовсе не какая-то гипотетическая метафизическая сущность, именуемая "Единым Умом".
Но действительно ли осуществление природы Будды с необходимостью влечет за собой угасание нашей индивидуальности? Описывая состояние полного проявления природы Будды, Махаяна говорит о двух телах Будды, Дхармакайе и Рупакайе. Хотя дословно санскритское слово кайя (sku) значит "тело", оно означает также "измерение", то есть протяженность или проявленность в пространстве. Говоря о "нашем измерении", мы подразумеваем не только наше физическое тело, но также наше непосредственное окружение и всю совокупность взаимосвязей между вещами, с которыми мы здесь сталкиваемся и которые испытываем. С этой точки зрения Дхармакайя представляет собой измерение всего сущего. Оно всеобъемлюще и вездесуще, везде одно и то же. Оно не имеет начала и не имеет конца; сущность его – пустота, подобная чистому бескрайнему безоблачному небу. Будды всех трех времен обладают одной и той же Дхармакайей.
С другой стороны, Рупакайя или "Тело Формы" Будды индивидуально, у каждого Будды свое. Причина этого в том, что Рупакайя является результатом накопления неисчислимых кармических заслуг в течение всех жизней на протяжении трех неизмеримых кальп.[23] Поэтому Рупакайя у каждого Будды единственна в своем роде и неповторима, подобно тому как единственны в своем роде и неповторимы наши смертные тела, унаследовавшие особенности кармы наших прошлых жизней. Так объясняется положение вещей в Сутрах Махаяны. О том, как трактуется Сансара и Нирвана в Дзогчене, см. вышеприведенный перевод и комментарий.[24]
Но что такое Дхармакайя, измерение всего сущего, окончательное выражение природы Будды? Это не библейский личный Бог, который сотворил небо и землю. Это и не "Брахман Риши, Сновидящий Майю, Ткущий Сеть Проявлений, Вечно Выдыхающий и Вдыхающий бесчисленные вселенные", о котором так красноречиво писал Эванс-Венц. Это понятия и образы из лексикона теистического индуизма; они более подходят для описания Верховного Бога Вишну из Пуран и Бхагавадгиты. Подобные теологические спекуляции были знакомы таким выдающимся мастерам, как Нагарджуна, Сантиракшита и другие, и опровергались ими, – во всяком случае, с буддистской точки зрения. Но Эванс-Венц, желая пролить свет на Дзогчен, совершенно некритично использует этот теистический понятийный ряд, почерпнутый у своих индуистских учителей и из английских переводов индуистских священных писаний, не усматривая никакой разницы между индуистским и буддистским мировоззрением. Однако прежде, чем мы сможем честно проводить такие параллели, нам нужно для начала ясно показать действительные взгляды сравниваемых традиций, а не просто заявлять, будто все они провозглашают одну и ту же доктрину.[25]
Утверждение о том, что индивид в момент постижения Нирваны сливается с океаническим всеобщим Единым Умом и растворяется в нем "подобно капле росы в сверкающем море", – утверждение это не согласуется с буддизмом вообще и Дзогченом в частности.[26] Эванс-Венц путает с буддизмом Махаяны современную популяризаторскую версию Адвайта Веданты, согласно которой индивидуальная самость человека, или Атман, сливается со всеобщим Брахманом. С точки зрения этой индуистской секты, которая представляет лишь одну из нескольких школ веданты, такое слияние может рассматриваться как Мокша, но подобная точка зрения на освобождение – не буддистская. Несмотря на то, что корнями своими неоведанта уходит в пространные комментарии Шанкарачарьи (VIII в.) к Упанишадам, она является современной популяризацией и упрощением идей этого мастера и возникла примерно в начале века в Индии благодаря Вивекананде, Рама Тиртхе и другими англоязычным Свами. По сути, неоведанта была попыткой изложить древнее учение Упанишад в форме, которая бы могла быть должным образом воспринята современной жизнью и современным обществом, в особенности учитывая подрыв традиционной индуистской культуры пропагандой христианских миссионеров и неумолимой экспансией индустриальной цивилизации. С этой задачей неоведанта справилась чрезвычайно успешно.
Как уже говорилось, в Индии Эванс-Венц много общался с разными индуистскими наставниками и мастерами, такими как Свами Сатьянанда из Ришикеша, Свами Сьямананда из Варанаси, Свами Куладинанда и Шанкарачарья из Пури и т.
Но действительно ли осуществление природы Будды с необходимостью влечет за собой угасание нашей индивидуальности? Описывая состояние полного проявления природы Будды, Махаяна говорит о двух телах Будды, Дхармакайе и Рупакайе. Хотя дословно санскритское слово кайя (sku) значит "тело", оно означает также "измерение", то есть протяженность или проявленность в пространстве. Говоря о "нашем измерении", мы подразумеваем не только наше физическое тело, но также наше непосредственное окружение и всю совокупность взаимосвязей между вещами, с которыми мы здесь сталкиваемся и которые испытываем. С этой точки зрения Дхармакайя представляет собой измерение всего сущего. Оно всеобъемлюще и вездесуще, везде одно и то же. Оно не имеет начала и не имеет конца; сущность его – пустота, подобная чистому бескрайнему безоблачному небу. Будды всех трех времен обладают одной и той же Дхармакайей.
С другой стороны, Рупакайя или "Тело Формы" Будды индивидуально, у каждого Будды свое. Причина этого в том, что Рупакайя является результатом накопления неисчислимых кармических заслуг в течение всех жизней на протяжении трех неизмеримых кальп.[23] Поэтому Рупакайя у каждого Будды единственна в своем роде и неповторима, подобно тому как единственны в своем роде и неповторимы наши смертные тела, унаследовавшие особенности кармы наших прошлых жизней. Так объясняется положение вещей в Сутрах Махаяны. О том, как трактуется Сансара и Нирвана в Дзогчене, см. вышеприведенный перевод и комментарий.[24]
Но что такое Дхармакайя, измерение всего сущего, окончательное выражение природы Будды? Это не библейский личный Бог, который сотворил небо и землю. Это и не "Брахман Риши, Сновидящий Майю, Ткущий Сеть Проявлений, Вечно Выдыхающий и Вдыхающий бесчисленные вселенные", о котором так красноречиво писал Эванс-Венц. Это понятия и образы из лексикона теистического индуизма; они более подходят для описания Верховного Бога Вишну из Пуран и Бхагавадгиты. Подобные теологические спекуляции были знакомы таким выдающимся мастерам, как Нагарджуна, Сантиракшита и другие, и опровергались ими, – во всяком случае, с буддистской точки зрения. Но Эванс-Венц, желая пролить свет на Дзогчен, совершенно некритично использует этот теистический понятийный ряд, почерпнутый у своих индуистских учителей и из английских переводов индуистских священных писаний, не усматривая никакой разницы между индуистским и буддистским мировоззрением. Однако прежде, чем мы сможем честно проводить такие параллели, нам нужно для начала ясно показать действительные взгляды сравниваемых традиций, а не просто заявлять, будто все они провозглашают одну и ту же доктрину.[25]
Утверждение о том, что индивид в момент постижения Нирваны сливается с океаническим всеобщим Единым Умом и растворяется в нем "подобно капле росы в сверкающем море", – утверждение это не согласуется с буддизмом вообще и Дзогченом в частности.[26] Эванс-Венц путает с буддизмом Махаяны современную популяризаторскую версию Адвайта Веданты, согласно которой индивидуальная самость человека, или Атман, сливается со всеобщим Брахманом. С точки зрения этой индуистской секты, которая представляет лишь одну из нескольких школ веданты, такое слияние может рассматриваться как Мокша, но подобная точка зрения на освобождение – не буддистская. Несмотря на то, что корнями своими неоведанта уходит в пространные комментарии Шанкарачарьи (VIII в.) к Упанишадам, она является современной популяризацией и упрощением идей этого мастера и возникла примерно в начале века в Индии благодаря Вивекананде, Рама Тиртхе и другими англоязычным Свами. По сути, неоведанта была попыткой изложить древнее учение Упанишад в форме, которая бы могла быть должным образом воспринята современной жизнью и современным обществом, в особенности учитывая подрыв традиционной индуистской культуры пропагандой христианских миссионеров и неумолимой экспансией индустриальной цивилизации. С этой задачей неоведанта справилась чрезвычайно успешно.
Как уже говорилось, в Индии Эванс-Венц много общался с разными индуистскими наставниками и мастерами, такими как Свами Сатьянанда из Ришикеша, Свами Сьямананда из Варанаси, Свами Куладинанда и Шанкарачарья из Пури и т.
|
|