И если уж притворился, что ни черта не знаешь – так и держи себя до конца.

По лицу его опять пробежала странная дрожь.

– Извини, что втравил тебя во все это. Познакомил с девчонкой – и нa тебе...

– Тебе-то за что извиняться? – пожал я плечами. – Что было тогда – то было тогда. Тогда и я оттянулся будь здоров. А что сейчас – то сейчас. Ты же не виноват в ее смерти!

– Это понятно... Но тебе пришлось полиции врать. И всякую дрянь терпеть одному – только ради того, чтобы я тоже не вляпался. То есть, все-таки – из-за меня. Получилось, что я у тебя словно камень на шее...

Я притормозил машину у очередного светофора, посмотрел на него – и сказал, наверное, самое важное:

– Послушай. Давай не будем об этом. Не морочь себе голову. Не извиняйся. Не благодари. У тебя – своя ситуация и свои принципы, и я это все понимаю. Моя же проблема – в том, что я не помог им установить личность Мэй. Ведь она не просто запала мне в душу, ты понимаешь, она была как родная – и я очень хочу, чтобы тот ублюдок, который ее убил, получил по заслугам. И я очень хотел рассказать им все, что знаю. Но – не рассказал. Вот что меня мучает по-настоящему. Ты только представь: Мэй лежит сейчас где-то мертвая, и никто даже имени ее не знает. Тебе от этого не паршиво?

Долго-долго он сидел, закрыв глаза, и о чем-то думал. Мне даже показалось, что он заснул. Кассета “Бич Бойз” закончилась, я нажал кнопку и вытащил ее из магнитофона. В салоне сделалось тихо. Лишь внизу монотонно шелестели шины, разбрызгивая воду на дороге. Какая глухая ночь, подумал я.

– Я позвоню в полицию, – тихо сказал Готанда, открыв глаза. – Анонимно. Скажу им название клуба, где она работала. Они установят ее личность, и это поможет следствию.

– Отличная идея, – сказал я. – Башка у тебя варит что надо. И как я сам не додумался? Полиция накрывает этот клуб с потрохами. Узнаёт, что за несколько дней до убийства ты заказывал ее к себе на дом. Вызывает тебя на допрос. И задается пикантным вопросом: а с чего это я, собственно, трое суток подряд так усердно тебя покрывал?

Он удрученно кивнул.

– Да, ты прав... Что-то у меня с головой. Совсем крыша едет.

– Точно, едет, – подтвердил я. – В таких ситуациях лучше залечь на дно и не рыпаться. Тогда тебя не заметят и пробегут мимо. Нужно переждать. Подумаешь, задушили какую-то тетку чулком в отеле! Такое случается сплошь и рядом. Уже завтра все об этом забудут. Вины твоей здесь нет, укорять себя глупо. Втяни голову в плечи и сиди тихо. Не нужно ничего делать. Начнешь дергаться – только запутаешь всех еще больше.

Возможно, я сказал это слишком холодно. Возможно, это прозвучало слишком резко, не знаю. Но, в конце концов, я тоже имею право на эмоции. В конце концов, я тоже...

– Прости, – сказал я. – Я не хотел тебя упрекать. Просто... Мне было очень паршиво. Я ничем не смог ей помочь. Вот и все. Ты ни в чем не виноват.

– Да нет, – покачал он головой. – Виноват...

Тишина стала слишком тяжелой, и я зарядил очередную кассету. Бен Э. Кинг запел “Spanish Harlem”. До самой Иокогамы мы оба молчали. Но именно это молчание вдруг сблизило меня с Готандой как никогда прежде. Захотелось похлопать его по плечу и сказать: “расслабься, все уже кончилось”. Но я ничего не сказал. Умер человек. Умер и лежит холодный в земле. Это – куда огромней и тяжелее того, в чем я мог бы утешить.

– Но все-таки – кто убийца? – спросил он, уже много позже.

– Хороший вопрос... – вздохнул я. – На такой работе, как у нее, кого только не встретишь. Что угодно случается. Не только сказки...

– Но этот клуб подбирает клиентов только из надежных, проверенных людей! Все заказы идут через администрацию. И установить, кто с кем встречался, можно практически сразу.

– Видимо, на этот раз она работала без посредников. Очень похоже на то. Какой-нибудь частный заказ, или левая работа. Так или иначе, клиент оказался гнилой.

– Да уж... – покачал он головой.

– Эта девочка слишком верила в сказки, – сказал я. – И пыталась жить в мире придуманных образов. Но это не могло продолжаться до бесконечности. Чтобы долго так жить, нужны правила. А правила уважает и соблюдает далеко не каждый. Ошибся в партнере – и все полетело к черту...

– Как все-таки странно, – сказал Готанда. – Почему такая красивая, умная девчонка работала шлюхой? Непонятно. С такими данными она запросто могла обеспечить себе жизнь поприличнее. Работу найти нормальную, богача какого-нибудь подцепить. Или податься в фотомодели. Зачем становиться шлюхой? Ну, деньги неплохие – это понятно. Но ведь деньги ее так сильно не интересовали! Может, ты и прав. Видимо, ей просто хотелось сказки...

– Видимо, – кивнул я. – Как и тебе. Как и всем нам. Все хотят сказки, только ищет ее каждый по-своему. Поэтому люди так часто не понимают друг друга. И совершают ошибки. А иногда умирают.

Я заехал на стоянку отеля “Нью-Гранд”, остановил машину и выключил двигатель.

– Слушай, а может, заночуешь сегодня здесь? – предложил он.