Скачать 127.08 Кбайт
Критика практического разума
Если же окажется, что это правило практически верно, то оно закон,
так как оно - категорический императив. Таким образом, практические законы
относятся только к воле независимо от того, что создается ее причинностью,
и от этой причинности (как относящейся к чувственно воспринимаемому миру)
можно отвлечься, чтобы иметь эти законы как чистые законы.
2
Теорема I
Все практические принципы, которые предполагают объект (материю)
способности желания как определяющее основание воли, в совокупности
эмпирические и не могут быть практическими законами.
Под материей способности желания я разумею предмет, действительности
которого желают. Если желание обладать этим предметом предшествует
практическому правилу и если оно служит условием для того, чтобы сделать
это правило принципом, то я говорю (во-первых), что этот принцип в таком
случае всегда эмпирический. В самом деле, тогда определяющее основание
произвольного выбора (Willkur) есть представление об объекте и то отношение
этого представления к субъекту, которым способность желания определяется к
осуществлению этого объекта. А такое отношение к субъекту называется
удовольствием, доставляемым действительностью предмета. Следовательно, это
удовольствие надо было бы предполагать как условие возможности определения
произвольного выбора. Но ни об одном представлении о каком-нибудь предмете,
каким бы оно ни было, нельзя a priori знать, связывается ли оно с
удовольствием или с неудовольствием или будет [к ним ] безразличным.
Следовательно, в таком случае определяющее основание произвольного выбора
всегда должно бить эмпирическим, стало быть, и практический материальный
принцип, который предполагает его как условие, должен быть таим же. А так
как (во-вторых) принцип, который основывается только на субъективном
условии восприимчивости к удовольствию и неудовольствию (которое всегда
познается только эмпирически и не может иметь одинаковой значимости для
всех разумных существ), хотя н может служить дня субъекта, который обладает
ею, его максимой, но даже и для него (так как в этом принципе нет
объективной необходимости, которую надо познать a priori) не может служить
законом,- то такой принцип никогда не может быть практическим законом.
3
Теорема II
Все материальные принципы, как таковые, суть совершенно одного итого же
рода н подпадают под общий принцип себялюбия или личного счастья.
Удовольствие, доставляемое представлением о существовании вещи, поскольку
оно должно быть определяющим основанием желания обладать этой вещью,
зиждется на восприимчивости субъекта, так как это удовольствие зависит от
существования предмета; стадо быть, оно относится к чувственности, а не к
рассудку, который выражает отношение представления к объекту согласно
понятиям, а не к субъекту согласно чувствам. Оно, следовательно, лишь
постольку бывает практическим, поскольку ощущение приятного, которого
субъект ожидает от действительности предмета, определяет способность
желания. А сознание приятности жизни у разумного существа, постоянно
сопутствующее ему на протяжении всего его существования, есть счастье, а
принцип сделать счастье высшим, определяющим основанием произвольного
выбора есть принцип себялюбия. Таким образом, все материальные принципы,
которые определяющее основание произвольного выбора полагают в удовольствии
-ли неудовольствии, испытываемых от действительности какого-нибудь
предмета, совершенно одинаковы в том смысле, что все они относятся к
принципу себялюбия или личного счастья.
Вывод
Все материальные практические правила полагают определяющее основание воли
в низшей способности желания, и если бы не было чисто формальных законов
ее, которые, в достаточном мере определяли бы волю, то нельзя было бы
допустить и какую-либо высшую способность желания.
Примечание I
Поразительно, как люди, вообще-то проницательные, полагают, будто различие
между высшей и низшей способностью желания можно найти, если определить,
имеют ли представления, связанные с чувством удовольствия, свое
происхождение в чувствах или в рассудке. Когда речь идет об определяющих
основаниях желания и усматривают их в приятном, откуда-то ожидаемом, вопрос
вовсе не в том, откуда происходит представление об этом доставляющем
удовольствие предмете, а только в том, насколько это представление
доставляет удовольствие. Предположим, что представление имеет свое место и
происхождение в рассудке; если оно может определять произвольный выбор
только благодаря тому, что оно предполагает чувство удовольствия в
субъекте, тоща то обстоятельство, что оно служит определяющим основанием
произвольного выбора, полностью зависит от того свойства внутреннего
чувства, благодаря которому на это чувство может быть оказано приятное
воздействие.
так как оно - категорический императив. Таким образом, практические законы
относятся только к воле независимо от того, что создается ее причинностью,
и от этой причинности (как относящейся к чувственно воспринимаемому миру)
можно отвлечься, чтобы иметь эти законы как чистые законы.
2
Теорема I
Все практические принципы, которые предполагают объект (материю)
способности желания как определяющее основание воли, в совокупности
эмпирические и не могут быть практическими законами.
Под материей способности желания я разумею предмет, действительности
которого желают. Если желание обладать этим предметом предшествует
практическому правилу и если оно служит условием для того, чтобы сделать
это правило принципом, то я говорю (во-первых), что этот принцип в таком
случае всегда эмпирический. В самом деле, тогда определяющее основание
произвольного выбора (Willkur) есть представление об объекте и то отношение
этого представления к субъекту, которым способность желания определяется к
осуществлению этого объекта. А такое отношение к субъекту называется
удовольствием, доставляемым действительностью предмета. Следовательно, это
удовольствие надо было бы предполагать как условие возможности определения
произвольного выбора. Но ни об одном представлении о каком-нибудь предмете,
каким бы оно ни было, нельзя a priori знать, связывается ли оно с
удовольствием или с неудовольствием или будет [к ним ] безразличным.
Следовательно, в таком случае определяющее основание произвольного выбора
всегда должно бить эмпирическим, стало быть, и практический материальный
принцип, который предполагает его как условие, должен быть таим же. А так
как (во-вторых) принцип, который основывается только на субъективном
условии восприимчивости к удовольствию и неудовольствию (которое всегда
познается только эмпирически и не может иметь одинаковой значимости для
всех разумных существ), хотя н может служить дня субъекта, который обладает
ею, его максимой, но даже и для него (так как в этом принципе нет
объективной необходимости, которую надо познать a priori) не может служить
законом,- то такой принцип никогда не может быть практическим законом.
3
Теорема II
Все материальные принципы, как таковые, суть совершенно одного итого же
рода н подпадают под общий принцип себялюбия или личного счастья.
Удовольствие, доставляемое представлением о существовании вещи, поскольку
оно должно быть определяющим основанием желания обладать этой вещью,
зиждется на восприимчивости субъекта, так как это удовольствие зависит от
существования предмета; стадо быть, оно относится к чувственности, а не к
рассудку, который выражает отношение представления к объекту согласно
понятиям, а не к субъекту согласно чувствам. Оно, следовательно, лишь
постольку бывает практическим, поскольку ощущение приятного, которого
субъект ожидает от действительности предмета, определяет способность
желания. А сознание приятности жизни у разумного существа, постоянно
сопутствующее ему на протяжении всего его существования, есть счастье, а
принцип сделать счастье высшим, определяющим основанием произвольного
выбора есть принцип себялюбия. Таким образом, все материальные принципы,
которые определяющее основание произвольного выбора полагают в удовольствии
-ли неудовольствии, испытываемых от действительности какого-нибудь
предмета, совершенно одинаковы в том смысле, что все они относятся к
принципу себялюбия или личного счастья.
Вывод
Все материальные практические правила полагают определяющее основание воли
в низшей способности желания, и если бы не было чисто формальных законов
ее, которые, в достаточном мере определяли бы волю, то нельзя было бы
допустить и какую-либо высшую способность желания.
Примечание I
Поразительно, как люди, вообще-то проницательные, полагают, будто различие
между высшей и низшей способностью желания можно найти, если определить,
имеют ли представления, связанные с чувством удовольствия, свое
происхождение в чувствах или в рассудке. Когда речь идет об определяющих
основаниях желания и усматривают их в приятном, откуда-то ожидаемом, вопрос
вовсе не в том, откуда происходит представление об этом доставляющем
удовольствие предмете, а только в том, насколько это представление
доставляет удовольствие. Предположим, что представление имеет свое место и
происхождение в рассудке; если оно может определять произвольный выбор
только благодаря тому, что оно предполагает чувство удовольствия в
субъекте, тоща то обстоятельство, что оно служит определяющим основанием
произвольного выбора, полностью зависит от того свойства внутреннего
чувства, благодаря которому на это чувство может быть оказано приятное
воздействие.
|
|