Но и тогда он будет действовать очень мягко и остановится по первому же требованию.
Своих близких, особенно детей, АЛ в вопросах этики корректирует гораздо более категорично. Происходит постоянное воспитание, но без «воспитывания». Сам он крайне разборчив в знакомствах, хотя умеет приспосабливаться к кому угодно. Тому же учит других, учит своим примером, объясняет, но не давит, если тому, с кем он общается, не нужно такое давление. Форму воздействия подбирает для каждого индивидуально, умеет быть приятным каждому и при этом оставаться самим собой. Он не понимает людей нечутких, безнравственных, с дурным характером, но воспитать кого-то ему обычно легче, чем от него избавиться. В тех редких случаях, когда «подобрать ключик» не удалось, ничего другого не остается, кроме как надеть маску холодности, сделаться отвратительно вежливым и демонстративно независимым. Никто другой не умеет так хорошо использовать слова и интонации — и как лекарство, и как оружие.
Хороший и умный аудиал-лингвик — это человек, для которого чужого горя не бывает. В этом случае он может быть до крайности настойчивым собеседником и утешителем. «Я не виноват в том, что ему больно, но виноват в том, что ему все еще больно». Такой аудиал-лингвик — «психотерапевт» высшего класса. Ничего вроде не сказал, а на душе полегчало. Несмотря на все это, желательно, чтобы пациентов у него было не слишком много, иначе он будет разрываться, не в силах никому отказать в сочувствии.
Иногда на АЛ накатывают приступы стыда за окружение: почему они так радуются этой тупости, почему так неадекватно реагируют на эти ужасные (прекрасные) слова. Реакция других субъективиков в такой ситуации бывает иной. Кинето-трейдика и кинето-лингвика, например, тоже не радует такая реакция окружения, но им становится неловко; стыдиться здесь нечего — надо менять окружение.
* *
Аудиал-лингвик всеяден до удивления в том, что касается «логики отношений в объективном мире» (физические, химические законы, различные интересные связи и связочки между деталями мироздания). Он, в зависимости от своего интеллекта и образования, стремится узнать обо всем этом как можно больше. АЛ может чуть ли не тоннами поглощать научную и научно-популярную литературу. Интересный способ измерения творческого потенциала аудиал-лингвика — «по весу» изученной им такого рода литературы. Но это еще не все. Прочитанное надо обсудить, продемонстрировав при этом свои знания и умение порассуждать на досуге.
Однако менять логические законы аудиал-лингвик совсем не стремится — зачем же менять? — их нужно исследовать и использовать. Точно так же он относится к логике других. Из людей этого типа иногда получаются великолепные преподаватели математики, физики, химии — много знающие, умеющие объяснять и уважающие ошибки других людей как свои собственные.
Что касается самостоятельной научной деятельности, то она если и дает какой-то результат, то вовсе не за счет изучения и использования логики, а скорее благодаря умению нетрадиционно мыслить и развивать оригинальные идеи. Многие аудиал-лингвики, которых ненасытность во всем, что касается науки, привела на естественные факультеты университетов, впоследствии, получив запас знаний, ушли в литературу, искусство, театр — сферы, лежащие в области их свободного творчества.
АЛ уверен в том, что не имеет права слишком сильно увлекаться логическими выкладками во вред чему бы то ни было, но умеет соотносить найденное решение с образцом, общепринятым стандартом, контролируя тем самым его правильность. Так же, несмотря на всю свою декларативность, он не любит навязывать другим свой вкус. Наблюдая за отношениями между объектами, АЛ делает вывод об их материальной и эстетической ценности. Если эти «объекты» — люди, то об их силе, красоте и общественной значимости аудиал-лингвик судит по тому уважению, которым они заслуженно или незаслуженно пользуются, по их авторитету и месту в иерархии (какой угодно). Например, определить стоимость вещи, оценить ее красоту и изящество или сказать что-то определенное о силе, квалификации и внешних данных человека ему трудно. Он вычисляет все это косвенно — через связывающие людей или вещи объективные отношения (цена, статус, авторитет и т. п.). Этот процесс идет где-то на периферии его сознания, и поэтому плохо поддается контролю.
Довольно часто оказывается, что результаты этого процесса недостаточно хороши или даже вовсе плохи. Но делать нестоящие покупки, не иметь эстетического вкуса, не выглядеть сильным и красивым аудиал-лингвику стыдно и тяжело, поэтому он старается застраховаться от подобных неприятностей заранее. АЛ вживается в образ, наиболее приличный в данном обществе, старается выглядеть не хуже и не лучше, чем принято. Самостоятельным доведением внешнего вида людей и вещей до блеска он, как правило, не занимается, скорее по причине нерешительности, чем из-за недостатка вкуса. Для уверенности в том, что его внешность в порядке, что он достаточно элегантен и привлекателен, аудиал-лингвику необходимо подтверждение других людей, а иногда и прямая поддержка — обязательно тактичная, безоценочная и ненавязчивая.