Скачать 180.75 Кбайт
Заир.
Пробурим этот слой и окажемся там. Кто начнет?
Поднялось несколько рук. Михаил сделал знак девушке, в жилах которой явно текла арабская кровь. Она повернулась к мужчине, одиноко сидевшему в другом конце зала:
— Тебе случалось испытывать бессилие?
Раздался общий смех. Однако мужчина ушел от прямого ответа:
— Ты задаешь этот вопрос потому, что твой возлюбленный — импотент?
И эта реплика была встречена смехом. Я снова подумал, что попал на радение новой секты — никогда, впрочем, не предполагал, что на подобных сборищах люди пьют, курят и задают бестактные вопросы насчет сексуальной жизни своего ближнего.
— Нет, — недрогнувшим голосом произнесла девушка. — Нет, он не импотент, но порой оказывается несостоятелен. А я знаю, что если бы ты воспринял мой вопрос всерьез, то ответ был бы: «Да, случалось». Это случается со всеми мужчинами, независимо от того, в какой стране они живут, к какой цивилизации принадлежат, как сильно они любят свою партнершу и насколько она привлекательна. Это случается с каждым — и порой тем чаще, чем сильней вожделеешь. Это — в порядке вещей.
Да, это — в порядке вещей. Именно так сказал мне психиатр, у которого я как-то проконсультировался, решив, что со мной — что-то не то.
Она продолжала:
— Стало быть, рассказанная нам история выглядит следующим образом: каждый мужчина в определенных обстоятельствах стремится иметь эрекцию. А если она не возникает, он считает себя импотентом, а женщина убеждается, что недостаточно хороша, чтобы привлечь его. Тема эта — настоящее табу, и мужчина никогда ни с кем не обсуждает ее. Он произносит знаменитую фразу: «Со мной такое — впервые». Он стыдится себя и чаще всего отдаляется от женщины, с которой у него возникла бы полнейшая сексуальная гармония, если бы он позволил себе предпринять вторую, третью, четвертую попытку. Если бы он больше верил в доброе отношение со стороны своих друзей, если бы говорил правду, то узнал бы: он не единственный, с кем случилось такое. Если бы он больше верил в любовь своей избранницы, то не испытывал бы унижения.
Раздаются аплодисменты. Многие — и мужчины, и женщины — снова закуривают, явно испытывая облегчение.
Михаил кивает господину, по виду похожему на высокопоставленного сотрудника многонациональной корпорации.
— Я — адвокат и специализируюсь на бракоразводных процессах, причем имеющих литигиозную основу...
— Какую-какую? — переспрашивают его.
— То есть таких, в которых одна из сторон не дает согласия на расторжение брака, — произносит адвокат, явно досадуя на то, что его перебили, и недоумевая, как можно не знать столь общеупотребительный термин.
— Продолжайте, — говорит Михаил, и я никогда бы не подумал, что его голос способен звучать так властно.
— И вот сегодня я получил доклад из лондонской компании «Хьюмен энд Лигал Рисос», где сказано:
А. Две трети служащих любой фирмы состоят друг с другом в неслужебных отношениях. Можете себе представить?! Если в конторе работают трое, это значит, что двое из них рано или поздно будут иметь те или иные сексуальные контакты.
Б. 10% по этой причине увольняются, у 40% эти отношения длятся более трех месяцев, а в некоторых сферах, чья специфика такова, что работники много времени должны проводить вне дома, по крайней мере восемь из десяти вступают друг с другом в близкие отношения. Ведь это просто невероятно!
— Со статистикой не поспоришь! — замечает один из молодых людей, которых по виду можно принять за опасных бандитов. — Как же не верить статистике?! Получается, что моя мать изменяла моему отцу, и это вина не ее, а статистики!
Слышится смех, закуриваются новые сигареты, во всем ощущается облегчение — словно бы зрители услышали такое, чего всегда боялись услышать, и это освободило их от угнетавшей их тоски. Я думаю об Эстер и Михаиле: среди тех, кто по работе должен много времени проводить вне дома, в связь вступают восемь из каждых десяти.
Вспоминаю себя и случаи, когда подобное происходило и со мной. Что ж, статистика не врет — значит, мы не одни такие.
Рассказывают и другие истории — о ревности, о брошенных супругах, о депрессиях, — но я слушаю вполуха. Вернулся и во всей красе предстал передо мной Заир — я нахожусь в одной комнате с человеком, который отнял у меня Эстер, хоть на несколько мгновений мне и показалось, будто я присутствую на сеансах групповой терапии. Сосед — тот самый, что узнал меня, — спрашивает, нравится ли мне это. Я рад хоть на мгновение отвлечься от Заира:
— Мне непонятна цель этого сборища. Похоже на «Анонимных Алкоголиков» или что-то в этом роде.
— Но ведь все, что вы слышали, существует в действительности, не так ли?
— Очень может быть. И все же — какова цель?
— Цель — не самое главное на подобных вечерах. Это всего лишь способ не чувствовать себя одиноким. Пересказывая нашу жизнь прилюдно и публично, мы в конце концов приходим к выводу, что большинство людей сталкивается с теми же проблемами.
— Каков же практический результат?
— Если мы сумеем избыть одиночество, то обретем силы понять, в какой точке мы сбились с пути, и сменить настроение.
Поднялось несколько рук. Михаил сделал знак девушке, в жилах которой явно текла арабская кровь. Она повернулась к мужчине, одиноко сидевшему в другом конце зала:
— Тебе случалось испытывать бессилие?
Раздался общий смех. Однако мужчина ушел от прямого ответа:
— Ты задаешь этот вопрос потому, что твой возлюбленный — импотент?
И эта реплика была встречена смехом. Я снова подумал, что попал на радение новой секты — никогда, впрочем, не предполагал, что на подобных сборищах люди пьют, курят и задают бестактные вопросы насчет сексуальной жизни своего ближнего.
— Нет, — недрогнувшим голосом произнесла девушка. — Нет, он не импотент, но порой оказывается несостоятелен. А я знаю, что если бы ты воспринял мой вопрос всерьез, то ответ был бы: «Да, случалось». Это случается со всеми мужчинами, независимо от того, в какой стране они живут, к какой цивилизации принадлежат, как сильно они любят свою партнершу и насколько она привлекательна. Это случается с каждым — и порой тем чаще, чем сильней вожделеешь. Это — в порядке вещей.
Да, это — в порядке вещей. Именно так сказал мне психиатр, у которого я как-то проконсультировался, решив, что со мной — что-то не то.
Она продолжала:
— Стало быть, рассказанная нам история выглядит следующим образом: каждый мужчина в определенных обстоятельствах стремится иметь эрекцию. А если она не возникает, он считает себя импотентом, а женщина убеждается, что недостаточно хороша, чтобы привлечь его. Тема эта — настоящее табу, и мужчина никогда ни с кем не обсуждает ее. Он произносит знаменитую фразу: «Со мной такое — впервые». Он стыдится себя и чаще всего отдаляется от женщины, с которой у него возникла бы полнейшая сексуальная гармония, если бы он позволил себе предпринять вторую, третью, четвертую попытку. Если бы он больше верил в доброе отношение со стороны своих друзей, если бы говорил правду, то узнал бы: он не единственный, с кем случилось такое. Если бы он больше верил в любовь своей избранницы, то не испытывал бы унижения.
Раздаются аплодисменты. Многие — и мужчины, и женщины — снова закуривают, явно испытывая облегчение.
Михаил кивает господину, по виду похожему на высокопоставленного сотрудника многонациональной корпорации.
— Я — адвокат и специализируюсь на бракоразводных процессах, причем имеющих литигиозную основу...
— Какую-какую? — переспрашивают его.
— То есть таких, в которых одна из сторон не дает согласия на расторжение брака, — произносит адвокат, явно досадуя на то, что его перебили, и недоумевая, как можно не знать столь общеупотребительный термин.
— Продолжайте, — говорит Михаил, и я никогда бы не подумал, что его голос способен звучать так властно.
— И вот сегодня я получил доклад из лондонской компании «Хьюмен энд Лигал Рисос», где сказано:
А. Две трети служащих любой фирмы состоят друг с другом в неслужебных отношениях. Можете себе представить?! Если в конторе работают трое, это значит, что двое из них рано или поздно будут иметь те или иные сексуальные контакты.
Б. 10% по этой причине увольняются, у 40% эти отношения длятся более трех месяцев, а в некоторых сферах, чья специфика такова, что работники много времени должны проводить вне дома, по крайней мере восемь из десяти вступают друг с другом в близкие отношения. Ведь это просто невероятно!
— Со статистикой не поспоришь! — замечает один из молодых людей, которых по виду можно принять за опасных бандитов. — Как же не верить статистике?! Получается, что моя мать изменяла моему отцу, и это вина не ее, а статистики!
Слышится смех, закуриваются новые сигареты, во всем ощущается облегчение — словно бы зрители услышали такое, чего всегда боялись услышать, и это освободило их от угнетавшей их тоски. Я думаю об Эстер и Михаиле: среди тех, кто по работе должен много времени проводить вне дома, в связь вступают восемь из каждых десяти.
Вспоминаю себя и случаи, когда подобное происходило и со мной. Что ж, статистика не врет — значит, мы не одни такие.
Рассказывают и другие истории — о ревности, о брошенных супругах, о депрессиях, — но я слушаю вполуха. Вернулся и во всей красе предстал передо мной Заир — я нахожусь в одной комнате с человеком, который отнял у меня Эстер, хоть на несколько мгновений мне и показалось, будто я присутствую на сеансах групповой терапии. Сосед — тот самый, что узнал меня, — спрашивает, нравится ли мне это. Я рад хоть на мгновение отвлечься от Заира:
— Мне непонятна цель этого сборища. Похоже на «Анонимных Алкоголиков» или что-то в этом роде.
— Но ведь все, что вы слышали, существует в действительности, не так ли?
— Очень может быть. И все же — какова цель?
— Цель — не самое главное на подобных вечерах. Это всего лишь способ не чувствовать себя одиноким. Пересказывая нашу жизнь прилюдно и публично, мы в конце концов приходим к выводу, что большинство людей сталкивается с теми же проблемами.
— Каков же практический результат?
— Если мы сумеем избыть одиночество, то обретем силы понять, в какой точке мы сбились с пути, и сменить настроение.
|
|