Мне кажется, что в метатеории сознания такое соотнесение должно быть всегда обоюдным, что такая соотнесенность существует, но мы не можем никогда с определенностью сказать, что такое-то содержание соотносится с каким-то одним состоянием или какое-то одно состояние соотносится с каким-то одним содержанием. Неопределенность господствует всегда, когда речь идет о конкретизации состояний в смысле содержания или о конкретизации содержаний в смысле состояния. При этом я хотел бы оговорить еще одно обстоятельство чисто психологического свойства. Мы можем мыслить какие-то содержания (когда речь идет о "состояниях сознания") как определенные типы. То есть хотя мы говорим о "состояниях сознания" в смысле приуроченности к личности, к индивиду, и хотя мы их соотносим с содержанием, подчеркивая тот факт, что сами они абсолютно несодержательны, но при этом всегда имеем в виду, что соотнесенность с личностью психических состояний (ориентированных на содержание) ни в какой мере не может говорить о соотнесенности с "личностью" этих содержаний. Сами по себе эти содержания, так сказать, абсолютно неличностны, и не только потому (как мы увидим в дальнейшем, когда речь пойдет о чисто содержательной категории "структура сознания"), что они могут до бесконечности повторяться, что они антиисторичны, генетически не интерпретируемы, но еще и потому, что эти содержания анонимны, и поэтому могут нами трактоваться в лингвистической плоскости как, условно говоря, типы текстов. Это очень трудно понять – как потому, что чисто лингвистически такие конкретизации всегда кажутся в высшей степени чуждыми сознанию, так и потому, что мы вообще не привыкли думать таким образом.

М.М. Когда мы говорим, что "состояние сознания" приурочено к какому-то содержанию или, наоборот, что такое-то содержание приурочено к "состоянию сознания", и говорим при этом, что несколько содержаний могут быть приурочены к одному "состоянию сознания" или, наоборот, несколько "состояний сознания" может быть приурочено к одному какому-то содержанию, то мы, собственно говоря, имеем в виду следующее: нам не важно различение в данном случае сознания или "состояния сознания" в пространстве и времени, нам не важно, дискретно или недискретно в данном случае "состояние сознания".

А.П. Нет, в какой-то мере это важно, поскольку все-таки "состояние сознания" конкретизируется в пространстве как "состояние сознания", приписываемое данной личности. И оно дискретно, как дискретна во времени сознательная жизнь личности.

М.М. Совершенно верно. Но мы можем представить себе одно "состояние сознания", в котором будут все содержания, или сознание одного, в котором будут все содержания или "состояния сознания" многих, в которых будет одно и то же содержание...

А.П. Да, но последнее возможно только тогда, когда мы отправляемся в нашем рассуждении не от "состояния сознания", а от содержания, т.е. когда речь будет уже идти о структуре сознания.

М.М. Нам фактически нужно определить "состояние сознания" как формальное свойство, не в смысле противоположности содержанию, а в смысле независимости от любого содержания, которое всегда у человека есть. Само свойство сознания "имеется у содержания", если содержание "находится" в "состоянии сознания". Вот что мы хотим сказать. И тем самым мы уже вводим "состояние сознания" формально: "сознавать" означает "быть формой сознания" или, вернее сказать, "осознавать" значит "быть формой".

А.П. Нечто вроде: осознавать – с таким уже более психолого-онтологическим оттенком – это значит, в известном смысле, "быть в состоянии осознавать".

М.М. То есть быть формой для любого потенциального содержания. И, мне кажется, отправляясь от этого положения, мы можем ввести понятие "текста сознания", не боясь лингвистических и психологических аналогий и ассоциаций.

А.П. Для большей корректности нашей беседы надо условиться о том, что отсутствие содержания тоже может явиться в некотором роде соотнесенным с определенным "состоянием сознания". А может и не явиться. Тут важна возможность. Определенное содержание мы оцениваем и позитивно и негативно. Мы уже не раз говорили об абсолютной независимости и равноценности негативного и позитивного случаев, когда речь идет о сознании. Когда содержание отмечено знаком минус, когда мы говорим, что содержания нет, то мы также можем представить себе определенное "состояние сознания", ориентированное на это "нет" по отношению к содержанию. То есть мне представляется, что есть такие "состояния сознания", которым соответствует отсутствие какого-либо осознаваемого содержания. Это будет очень важно в дальнейшем.

М.М. Я возвращаюсь к вопросу о "тексте сознания" и пытаюсь его сформулировать так: содержание есть текст, текст есть содержание. Текст или содержание есть нечто читаемое сознанием. Чтение текста и есть, в некотором роде, "состояние сознания". Но именно потому, что мы вводим понятие "состояние сознания" как определение или конкретизацию, относящуюся к чему-то бессодержательному, мы тем самым имеем в виду какую-то совершенно особую сторону текста.