Скачать 37.88 Кбайт
Три беседы о метатеории сознания
Поскольку я живу в определенной культуре, я привык мыслить и описывать события в более или менее строго дихотомическом плане – "субъект-объект". Допустим, возникает какое-то иное представление – представление о том, что план "субъекта – объекта" не считается мною первичным планом умозрения, что первичный план иной, во-первых, и не дихотомический, во-вторых что существует какой-то абстрактный синтезирующий план, от которого мы могли бы перейти к плану "субъект – объект". То есть, иначе говоря, я могу допустить, что существует такой уровень моего понимания, на котором я, зная, что имеются такие способы описания как описания чего-то как субъекта и описания чего-то как объекта, – вот, зная это, я предлагаю в своем рассуждении в качестве первичного способа описания такой способ, когда вводится "сфера сознания", в которой нечто описывается без присутствия субъекта или объекта.
М.М. Это может быть выражено иначе. Сама необходимость в этом ходе, который я назвал бы метарассуждением, предполагающим понятие "сферы сознания", связана с тем обстоятельством, что в попытках описания сознания необходимо сначала предварительно сконструировать некоторый синтетический объект.
А.П. Объект, который в нашем понимании объектом бы не являлся, т.е. который являлся бы объектом "для нас", но который внутри нашего умозрения уже стал конструкцией нашего умозрения, и объектом в реальном смысле этого слова явиться не может.
Этот синтетический объект должен позволить нам перейти границу, свободно двигаться вдоль и поперек в границах различий между психологическим описанием, описанием социологическим, этическим и т.д., позволить нам построить исходную точку отсчета, которая не зависела бы от предметных и профессиональных разделений на социологию (или социологический подход к сознанию), психологический подход к сознанию, этический подход к сознанию и т.д. Объект, который обладал бы своими особыми свойствами и позволил бы нам потом увидеть в ином свете те же самые предметы, что традиционно отнесены по департаментам социологии познания и сознания, психологии сознания, этики, эпистемологии и т.д. Вначале нам важно не быть связанными никакими расчленениями. Это первый и основной пункт. Но, кроме того, "сфера сознания", не содержащая в себе объектно-субъектных характеристик, является частью символического аппарата нашего анализа сознания, нашего понимания сознания. (Я при этом не имею в виду, что весь аппарат понимания сознания символичен.) Я возвращаюсь к обстоятельству, которое частично уже было нами отмечено в прагматическом описании нашего подхода к сознанию. Мы говорили о борьбе с сознанием и тем самым фактически имели в виду очень распространенный и широко наблюдающийся факт, что масса процессов сознания или духовной деятельности – выразимся здесь пока так, недифференцированно, – связана с разрушением существующих объективации, с одной стороны, а с другой стороны – психологических кристаллизации, которые приписываются в виде свойств субъекту. Происходит разрушение каких-то вещественных и объектных структур и структур субъективности. И вот, чтобы обозначить то нечто, ради чего разрушаются вещественные и психологические структуры, нечто, что уже по определению, по самому нашему подходу, по самому нашему способу фиксации этих явлений не имеет направления, не имеет лица, не имеет характеристики (потому что если бы оно имело лицо, имело бы характеристики, оно уже было бы одной из субъективных и объективных структур), мы вводим неконкретизируемый символ (или оператор) "сфера сознания" как обозначение этого предельного "нечто". Или, иначе, чтобы выразить эту направленность работы нашего понимания сознания, т.е. такого понимания, которое видит борьбу с сознанием как возникающую в каких-то пунктах, в каких-то точках, мы должны вводить понятие о "сфере" или о "пустоте", в которую все это "устремляется", сфере, не получающей никаких определений. Для наглядности можно было бы ввести парадоксальную ситуацию описания сознания, вызывающую какие-то новые представления, в данном случае – представление "сферы сознания". Существующие способы описания сознания оперируют сознанием как объектом, обязательно приуроченным к субъекту или, если они не оперируют таким представлением (некоторые разновидности экзистенциальных теорий не предполагают такой приуроченности), то они тем не менее связаны с принятием основной посылки классической философии, а именно, что самая достоверная точка отсчета для любого явления сознания есть данности сознания. То есть это такие способы описания сознания, которые не выходят за пределы самого сознания никогда и в принципе не выходят. Таков основной тезис классической философии – привилегированность данностей сознания – и это же остается (на другом языке и в рамках другого подхода) пунктом и базой феноменологического и экзистенциалистского анализа. Здесь-то и обнаруживается та характерная черта, что как при рассмотрении сознания как объекта, предлежащего субъекту, так и при таком рассмотрении, которое не выходит за рамки сознания (потому что ищет в нем самом точку отсчета) имеет место следующий парадокс: в обоих случаях мы оказываемся в ситуации, когда мы вынуждены сознанием называть нечто, что заведомо и явно не является сознанием.
М.М. Это может быть выражено иначе. Сама необходимость в этом ходе, который я назвал бы метарассуждением, предполагающим понятие "сферы сознания", связана с тем обстоятельством, что в попытках описания сознания необходимо сначала предварительно сконструировать некоторый синтетический объект.
А.П. Объект, который в нашем понимании объектом бы не являлся, т.е. который являлся бы объектом "для нас", но который внутри нашего умозрения уже стал конструкцией нашего умозрения, и объектом в реальном смысле этого слова явиться не может.
Этот синтетический объект должен позволить нам перейти границу, свободно двигаться вдоль и поперек в границах различий между психологическим описанием, описанием социологическим, этическим и т.д., позволить нам построить исходную точку отсчета, которая не зависела бы от предметных и профессиональных разделений на социологию (или социологический подход к сознанию), психологический подход к сознанию, этический подход к сознанию и т.д. Объект, который обладал бы своими особыми свойствами и позволил бы нам потом увидеть в ином свете те же самые предметы, что традиционно отнесены по департаментам социологии познания и сознания, психологии сознания, этики, эпистемологии и т.д. Вначале нам важно не быть связанными никакими расчленениями. Это первый и основной пункт. Но, кроме того, "сфера сознания", не содержащая в себе объектно-субъектных характеристик, является частью символического аппарата нашего анализа сознания, нашего понимания сознания. (Я при этом не имею в виду, что весь аппарат понимания сознания символичен.) Я возвращаюсь к обстоятельству, которое частично уже было нами отмечено в прагматическом описании нашего подхода к сознанию. Мы говорили о борьбе с сознанием и тем самым фактически имели в виду очень распространенный и широко наблюдающийся факт, что масса процессов сознания или духовной деятельности – выразимся здесь пока так, недифференцированно, – связана с разрушением существующих объективации, с одной стороны, а с другой стороны – психологических кристаллизации, которые приписываются в виде свойств субъекту. Происходит разрушение каких-то вещественных и объектных структур и структур субъективности. И вот, чтобы обозначить то нечто, ради чего разрушаются вещественные и психологические структуры, нечто, что уже по определению, по самому нашему подходу, по самому нашему способу фиксации этих явлений не имеет направления, не имеет лица, не имеет характеристики (потому что если бы оно имело лицо, имело бы характеристики, оно уже было бы одной из субъективных и объективных структур), мы вводим неконкретизируемый символ (или оператор) "сфера сознания" как обозначение этого предельного "нечто". Или, иначе, чтобы выразить эту направленность работы нашего понимания сознания, т.е. такого понимания, которое видит борьбу с сознанием как возникающую в каких-то пунктах, в каких-то точках, мы должны вводить понятие о "сфере" или о "пустоте", в которую все это "устремляется", сфере, не получающей никаких определений. Для наглядности можно было бы ввести парадоксальную ситуацию описания сознания, вызывающую какие-то новые представления, в данном случае – представление "сферы сознания". Существующие способы описания сознания оперируют сознанием как объектом, обязательно приуроченным к субъекту или, если они не оперируют таким представлением (некоторые разновидности экзистенциальных теорий не предполагают такой приуроченности), то они тем не менее связаны с принятием основной посылки классической философии, а именно, что самая достоверная точка отсчета для любого явления сознания есть данности сознания. То есть это такие способы описания сознания, которые не выходят за пределы самого сознания никогда и в принципе не выходят. Таков основной тезис классической философии – привилегированность данностей сознания – и это же остается (на другом языке и в рамках другого подхода) пунктом и базой феноменологического и экзистенциалистского анализа. Здесь-то и обнаруживается та характерная черта, что как при рассмотрении сознания как объекта, предлежащего субъекту, так и при таком рассмотрении, которое не выходит за рамки сознания (потому что ищет в нем самом точку отсчета) имеет место следующий парадокс: в обоих случаях мы оказываемся в ситуации, когда мы вынуждены сознанием называть нечто, что заведомо и явно не является сознанием.
|
|