Скачать 18.03 Кбайт
Экзистенциальные аспекты предикационных преобразований
С. Выготскому). Можно ли считать удовлетворительными т.н. полифункциональные описания языка, предусматривающие расширение числа его базовых функций? Скорее всего, нет, поскольку в подобных случаях, как правило, описания приобретают характер несистемных перечней отдельных свойств и качеств языка, рассматриваемого, как правило, в атомистском ключе.
Вот один из вариантов такого набора:
коммуникативная функция,
функция развития человеческого рода,
функция развития личности в онтогенезе,
социализация с помощью знака,
функция организации понятийных структур,
металингвистическая функция,
функция создания иллюзий [Соломоник-95,217-220].
Функции 2-7 сводимы к когнитивной или вытекают из нее — кроме 6-й, которая явно производна от коммуникативной. Данный пример в очередной раз свидетельствует о том, что составление обширных перечней (с добавлением, например, фатической, экспрессивной и т.п. функций) онтологически бесперспективно, поскольку в любом случае все назначения будут вытекать из нескольких основных.
Назначение, или иными словами, функцию языка чаще всего характеризуют в самом общем виде как коммуникативную ("средство человеческого общения" [ЛЭС-90,233,564], при этом —"важнейшее" — классическая формулировка советского периода).
Тем не менее определения, сводимые к тому, что "язык существует для общения / коммуникации", представляются недостаточными, поскольку возникает вопрос о функциональном назначении самого общения. Поэтому естественно, что некоторые исследователи рассматривали коммуникативную функцию языка "уточненно": как интерактивнyю, координирyющy ю: "функционирование языка есть организация социального взаимодействия" [Cидоров-86, 7; -87,14-15], "функция коммуникации обусловливается необходимостью организации совместной деятельности людей и содержательно заключается в знаковом координировании этой деятельности" [Пыриков-92,25]. О языке как деятельности и для деятельности говорили еще В. фон Гумбольдт, А.А. Потебня и целый ряд лингвистов (см. введение, [ср. Вандриес-64]).
Регулятивное (интерактивное, координативное) назначение вполне может быть проиллюстрировано в рамках многомерной динамической модели. Предикационная цепь предусматривает "деятельностные" ответвления, т.е. возможность и необходимость построения слушающим модели ситуации и сведения частных моделей к общим, так как это описано Т. ван Дейком [Дейк-89,161-189]. Регулятивность начинает реализовываться на определенных этапах предикационной цепи. Т. ван Дейк отмечает, что "Основная цель восприятия дискурса - последовательное построение интерпретации дискурса в эпизодической памяти" и в дополнение к этому построение модели ситуации [Дейк-89,161-189]: частные модели складываются в общие, а те, в свою очередь, преобразуются во фреймы или сценарии в семантической (социальной) памяти. Иными словами, построение моделей в конечном счете задает, как поступать в той или иной ситуации. После восприятия текста, его понимания и осмысления (развертывания цепи), построения моделей и сценария слушающий знает, как действовать. В результате акта коммуникации формируется не только знание-для-знания ("от-пропозициональное"), но и знание-для-действия ("над-пропозициональное"), которое закрепляется не столько по принципу безусловного рефлекса (императивно "если ..., то..."), сколько по принципу возможности переосмысления, переформирования деятельностной матрицы — т.е. развертывания предикационых цепей уже "по поводу действия" (§ 6 Раздела 1 Главы III настоящего исследования).
В состав любого сообщения входит адрес, который эксплицитен и "поверхностен" там, где предусмотрена организация взаимодействия между коммуникантами "напрямую" (повелительные высказывания, структуры с обращением и т.п.). Его наличие — еще одно свидетельство регулятивности общения. Впрочем, координативная функция языка исчерпывающе описана рядом отечественных ученых: Е.Ф. Тарасовым, Е.В. Сидоровым и др.
Определение когнитивной функции, которая иногда противопоставляется коммуникативной, восходит к В. Гумбольдту: "..вслед за Гумбольдтом можно считать, что язык является таким органом человеческого сознания, воплощенным в психике каждого члена социума, благодаря которому сознание обеспечивает свое формирование" [Мельников-90,149]. Точки зрения на язык как на орудие познания придерживаются многие ученые, называя ее экспрессивной [Арутюнова-99,5], эпистемологической и т.д.
Когнитивность также достаточно четко прослеживается с помощью предикационной цепи и рассмотрения различных "маршрутов" движения языковых сущностей по трехмерной системе координат. Предикативная оппозиция становится полиактантной схемой, а затем и визуальным образом ситуации, чтобы сохраниться в сознании (так язык становится знанием), и затем в обратной последовательности как единое целое путем сложений и разложений быть задействованной в дальнейшей коммуникации.
Вот один из вариантов такого набора:
коммуникативная функция,
функция развития человеческого рода,
функция развития личности в онтогенезе,
социализация с помощью знака,
функция организации понятийных структур,
металингвистическая функция,
функция создания иллюзий [Соломоник-95,217-220].
Функции 2-7 сводимы к когнитивной или вытекают из нее — кроме 6-й, которая явно производна от коммуникативной. Данный пример в очередной раз свидетельствует о том, что составление обширных перечней (с добавлением, например, фатической, экспрессивной и т.п. функций) онтологически бесперспективно, поскольку в любом случае все назначения будут вытекать из нескольких основных.
Назначение, или иными словами, функцию языка чаще всего характеризуют в самом общем виде как коммуникативную ("средство человеческого общения" [ЛЭС-90,233,564], при этом —"важнейшее" — классическая формулировка советского периода).
Тем не менее определения, сводимые к тому, что "язык существует для общения / коммуникации", представляются недостаточными, поскольку возникает вопрос о функциональном назначении самого общения. Поэтому естественно, что некоторые исследователи рассматривали коммуникативную функцию языка "уточненно": как интерактивнyю, координирyющy ю: "функционирование языка есть организация социального взаимодействия" [Cидоров-86, 7; -87,14-15], "функция коммуникации обусловливается необходимостью организации совместной деятельности людей и содержательно заключается в знаковом координировании этой деятельности" [Пыриков-92,25]. О языке как деятельности и для деятельности говорили еще В. фон Гумбольдт, А.А. Потебня и целый ряд лингвистов (см. введение, [ср. Вандриес-64]).
Регулятивное (интерактивное, координативное) назначение вполне может быть проиллюстрировано в рамках многомерной динамической модели. Предикационная цепь предусматривает "деятельностные" ответвления, т.е. возможность и необходимость построения слушающим модели ситуации и сведения частных моделей к общим, так как это описано Т. ван Дейком [Дейк-89,161-189]. Регулятивность начинает реализовываться на определенных этапах предикационной цепи. Т. ван Дейк отмечает, что "Основная цель восприятия дискурса - последовательное построение интерпретации дискурса в эпизодической памяти" и в дополнение к этому построение модели ситуации [Дейк-89,161-189]: частные модели складываются в общие, а те, в свою очередь, преобразуются во фреймы или сценарии в семантической (социальной) памяти. Иными словами, построение моделей в конечном счете задает, как поступать в той или иной ситуации. После восприятия текста, его понимания и осмысления (развертывания цепи), построения моделей и сценария слушающий знает, как действовать. В результате акта коммуникации формируется не только знание-для-знания ("от-пропозициональное"), но и знание-для-действия ("над-пропозициональное"), которое закрепляется не столько по принципу безусловного рефлекса (императивно "если ..., то..."), сколько по принципу возможности переосмысления, переформирования деятельностной матрицы — т.е. развертывания предикационых цепей уже "по поводу действия" (§ 6 Раздела 1 Главы III настоящего исследования).
В состав любого сообщения входит адрес, который эксплицитен и "поверхностен" там, где предусмотрена организация взаимодействия между коммуникантами "напрямую" (повелительные высказывания, структуры с обращением и т.п.). Его наличие — еще одно свидетельство регулятивности общения. Впрочем, координативная функция языка исчерпывающе описана рядом отечественных ученых: Е.Ф. Тарасовым, Е.В. Сидоровым и др.
Определение когнитивной функции, которая иногда противопоставляется коммуникативной, восходит к В. Гумбольдту: "..вслед за Гумбольдтом можно считать, что язык является таким органом человеческого сознания, воплощенным в психике каждого члена социума, благодаря которому сознание обеспечивает свое формирование" [Мельников-90,149]. Точки зрения на язык как на орудие познания придерживаются многие ученые, называя ее экспрессивной [Арутюнова-99,5], эпистемологической и т.д.
Когнитивность также достаточно четко прослеживается с помощью предикационной цепи и рассмотрения различных "маршрутов" движения языковых сущностей по трехмерной системе координат. Предикативная оппозиция становится полиактантной схемой, а затем и визуальным образом ситуации, чтобы сохраниться в сознании (так язык становится знанием), и затем в обратной последовательности как единое целое путем сложений и разложений быть задействованной в дальнейшей коммуникации.
|
|