В метафизике Гераклита, как и в метафизике Анаксимандра, господствовало понятие космической справедливости, которая предотвращает возможность того, чтобы борьба противоположностей когда-либо завершилась полной победой одной из сторон.


"На Огонь обменивается все, и Огонь – на все, как на золото – товары и на товары – золото".
"Огонь живет земли смертью, и воздух живет Огня смертью, вода живет воздуха смертью, земля – воды [смертью]".

"Солнце не перейдет своей меры, иначе его бы настигли Эринии, помощницы Правды".

"Следует знать, что война всеобща и Правда борьба".

Гераклит неоднократно говорит о "Боге", как об отличном от "богов".

"Человеческий образ мыслей не обладает разумом. Божественный же обладает".

"Младенцем слывет муж для Божества, как мальчик для мужа".

"Мудрейший из людей по сравнению с Богом покажется обезьяной".

"Прекраснейшая обезьяна отвратительна по сравнению с человеческим родом"

.
Несомненно, что "Бог" является воплощением космической справедливости.

Учение, что все находится в состоянии потока, – самое знаменное из всех идей Гераклита, и оно больше всего подчеркивается его учениками, как это описывается в платоновском "Теэтете".


"В одну и ту же реку нельзя войти дважды"; "на входящих в одну и ту же реку текут все новые и новые воды" [37].
"Солнце... новое каждый день".

Его вера во всеобщее изменение, как обычно полагают, была выражена во фразе "все течет", но это, по-видимому, недостоверное положение, как и вашингтоновское: "Отец, я не могу солгать", – и веллингтоновское: "Встань, гвардия, и – на них!" Его работы как и произведения всех философов до Платона, известны только благодаря цитатам, приводимым большей частью для опровержения Платясь и Аристотелем. Если представить, что стало бы с любым из современных философов, если бы он был известен только через полемику с ним его противников, становится ясным, насколько досократики должны были быть замечательны, что даже через туман злобы, распространяемый их врагами, они кажутся все же великими. Но как бы было, Платон и Аристотель соглашаются, что Гераклит учил что "нет ничего вечного, все становится" (Платон) и что "нет ничего прочного" (Аристотель).

Я еще вернусь к рассмотрению этой доктрины в связи со взглядам Платона, который упорно старался ее опровергнуть. Теперь же я буду исследовать не то, что должна об этом сказать философия, а только то, что чувствовали поэты и чему учили люди науки.

Поиски чего-то вечного – один из глубочайших инстинктов, толкающих людей к философии. Он, несомненно, связан с любовью к дому и желанием найти убежище от опасности. Мы, соответственно, находим, что это стремление наиболее страстно выражено у тех, чья жизнь наиболее подвержена катастрофам. Религия ищет вечности в двух формах: в форме Бога и в форме бессмертия души. В Боге нет ни изменчивости, ни подобия круговорота. Жизнь после смерти вечна и неизменна. Бодрость XIX столетия восстановила людей против таких статических представлений, и современная либеральная теология полагает, что на небе имеет место прогресс, а в Божестве происходит эволюция. Но даже и в этом представлении есть нечто вечное, именно сам прогресс и его внутренняя цель. И некоторая доза несчастья, вероятно, возвратит людским надеждам их старую сверхземную форму: если жизнь на земле полна отчаяния, то только на небе может быть обретен мир.

Поэты сетовали на Время, которое уносит с собой каждый предмет их любви.


Резец годов у жизни на челе
За полосой проводит полосу,
Все лучшее, что дышит на земле,
Ложится под разящую косу.
Они обычно добавляли, что их собственные стихи неразрушимы:


И еще века, надеюсь, будут жить стихи мои,
Превознося достоинства твои, вопреки руке его жестокой
.
Но это только обычное литературное тщеславие. философски настроенные мистики, неспособные отрицать, что все временное преходяще, изобрели концепцию вечности не как чего-то постоянного в бесконечном времени, но как существующего вне всего временного процесса.

Вечная жизнь, согласно некоторым теологам, например Настоятелю Инге, означает не существование в каждый момент будущего времени, но способ бытия, полностью независимый от времени, в котором нет ни "позже", ни "раньше", а, следовательно, нет логической возможности изменения. Эта точка зрения нашла свое поэтическое выражение у Вона:


Я видел Вечность той ночью,
Подобная кольцу великому чистого и бесконечного света,
Вся безмолвная, ибо – прозрачная;
А всюду под нею – Время в часах, днях и годах,
Влекомое сферами и,
Подобно громадной тени движимое, в котором мир
И все к нему относящееся вращалось.
В некоторых из наиболее известных философских систем содержится попытка выразить эту мысль в трезвой прозе, в них проповедуется, что терпеливый и последовательный разум заставит нас в конце концов верить.

Сам Гераклит, при всей своей вере в изменение, допускает нечто вечное.