Он же убедил афинян захватить и Фракийский Херсонес. А чтобы стало ясно, что Саламин приобретен не только силою, но и по праву, он раскопал там несколько могил и показал, что мертвые лежат в них головою на восток, по афинскому обычаю, и сами гробницы обращены на восток, и надписи на них высечены с упоминанием демов 56, как водится у афинян. Некоторые даже утверждают, будто в гомеровский перечень кораблей он после стиха:

Вывел Аянт Теламонид двенадцать судов саламинских –
вставил стих:

И с приведенными стал, где стояли афинян фаланги 57.
С этих пор афинский народ шел за ним и с радостью принял бы даже его тираническую власть. Однако он не только сам от нее отказался, но и Писистрату, своему родственнику, препятствовал в его замыслах, о которых догадался (как пишет Сосикрат): ворвавшись в народное собрание с копьем и щитом, он предостерег о злонамерении Писистрата и провозгласил, что готов помогать против него. "Граждане афиняне, – сказал он, – иных из вас я умней, а иных из вас я храбрей: умнее тех, кто не понимает Писистратова обмана, и храбрее тех, кто понимает его, но боится и молчит". Совет, стоявший за Писистрата, объявил Солона сумасшедшим; Солон на это ответил:

Точно ли я сумасшедший, покажет недолгое время:
Выступит правда на свет, сколько ее ни таи.
А элегические стихи, в которых он предсказал тиранию Писистрата, таковы:

Из нависающей тучи рождается снежная буря,
Яркой молнии блеск гром за собою ведет.
Так от сильных мужей погибают целые грады,
Так ослепленный народ стал властелину рабом.
По приходе Писистрата к власти Солон, не сумев вразумить народ, сложил свое оружие перед советом военачальников и сказал: "Отечество мое! я послужил тебе и словом и делом!" – и отплыл в Египет, на Кипр и к царю Крезу. Здесь-то на вопрос царя: "Кого бы ты назвал счастливым?" – он сказал: "Афинянина Телла", "Клеобиса и Битона" и все прочее, что известно каждому. Некоторые добавляют, что Крез, воссев на трон в пышном наряде, спросил Солона, видел ли он что-нибудь прекраснее; а Солон ответил: "Видел – и петухов, и фазанов, и павлинов: их убранство дано им природою и прекрасней в тысячу раз" 58.

Покинув Креза, он явился в Киликию, основал там город и назвал по своему имени "Солы"; там он поселил и тех немногочисленных афинян, речь которых с течением времени испортилась и стала называться "солецизмом". Жители этого города называются "солейцами", тогда как жители Сол на Кипре – "солийцами" 59. А когда Солон узнал, что Писистрат уже стал тираном, он послал в Афины вот какие стихи:

Если дурные плоды принесло вам злонравие ваше,
Не возлагайте вину на промышленье богов.
Сами сдались вы беде, несчастья умножили сами.
И оттого-то на вас горького рабства ярмо.
Порознь каждый из вас – как лис, по пятам за добычей,
Вкупе же все и всегда праздны и тупы умом.
Только гибкий язык и льстивая речь вам по духу,
А на поступки льстеца ваши глаза не глядят.
Таков был Солон. Писистрат ему в изгнание послал такое письмо:

Писистрат – Солону. "Я не единственный среди эллинов посягнул на тираническую власть, и я достоин ее, ибо я из потомков Кодра; я лишь вернул себе то, что афиняне обещали воздавать Кодру и его роду, но не сдержали обещания. В остальном же на мне нет греха перед богом или перед людьми. Афинянам я оставляю тот же государственный уклад, какой установил им ты, и управляются они лучше, чем при народовластии, ибо я никому не дозволяю превозноситься. Хоть я и тиран, но не пользуюсь сверх меры ни званием, ни почестью, а только тем, что издревле причиталось царям. И хотя каждый афинянин платит десятину со своего надела, но не мне, а на расходы по всенародным жертвоприношениям и на другие общие траты, или же на случай войны. Тебя я не виню, что ты обличал мой умысел, – ибо делал ты это, желая добра отечеству, а не желая зла мне. Ты не знал, какое я установлю здесь правление, а если бы знал, то, быть может, и примирился бы с ним и не уходил бы в изгнание. Так воротись домой, поверь мне без клятвы, что ничего дурного Солону не будет от Писистрата. Знай, что даже из врагов моих никто не потерпел вреда, – если же ты почтёшь за благо стать одним из моих друзей, то будешь между них первым; ибо знаю, ты верен и нековарен. Если, наконец, захочешь ты жить в Афинах как-нибудь по-иному, то и на это будет тебе дозволение. Только не ожесточайся на отечество из-за нас". Таково письмо Писистрата.

Меру человеческой жизни Солон определил в семьдесят лет 60.

Некоторые законы его представляются превосходными: например, кто не кормит родителей, наказуется бесчестьем; кто растратит отцовское имущество – также; кто празден, на того всякий желающий вправе за это подать в суд. Впрочем, Лисий в речи против Никида говорит, что последний закон издан Драконтом. Солон же запретил говорить в собрании продажным распутникам.

Далее, Солон сократил награды за гимнастические состязания, положив 500 драхм за победу в Олимпии, 700 драхм – на Истме и соответственно в других местах: нехорошо, говорил он, излишествовать в таких наградах, когда столько есть граждан, павших в бою, чьих детей надо кормить и воспитывать на народный счет.