Символическое значение «Zaehringer» ясно: пациентка — Zaehringer, так как она живуча (zaeh). Это звучит как каламбур, но она серьезно относится к этому звуковому сходству; в то же время Zaehringer означает для нее красивую квартиру в части города, называемой Zaehringerquartier. Итак, тут снова подобное сновидению слияние разнороднейших представлений!
За последнее время пациентка часто говорит о следующих неологизмах: «я — Швейцария». Анализ: я, как двойная, давно уже установила Швейцарию — я не должна быть заперта здесь — я поступила сюда свободно — кто свободен от вины и от ошибок, сохраняет детски-чистую душу — я также журавль — Швейцарию ведь нельзя запереть.
Нетрудно понять, каким образом пациентка является Швейцарией: Швейцария свободна — пациентка «поступила сюда свободно» — поэтому ее нельзя держать взаперти. Применение того же слова «свободна» является прямым поводом контаминации с понятием «Швейцария». Подобен этому, но еще более причудлив неологизм: «я — журавль». «Кто свободен от вины» и т.д. — известная цитата из «Ивиковых журавлей». [Баллада Шиллера. — ред.] Поэтому пациентка прямо сливает себя с «журавлем».
Вышеприведенный анализ относится к всевозможным символам необычайности, могущества, здоровья и добродетели пациентки. Все зти мысли относятся к самолюбованию и самовозвеличению, все они выражены путем неслыханных, а потому причудливых преувеличений. Основные мысли: я — прекрасная портниха, жила прилично, и потому могу требовать уважения и денежной награды — легко можно понять; также понятно, что эти мысли являются исходными точками различных желаний, например, признания, похвалы, материальной обеспеченности в старости. До своей болезни пациентка всегда была бедна и происходит из «низкосортной» семьи (сестра ее — продажная женщина!). Мысли и желания ее выражают стремление освободиться от этой среды и занять более высокое общественное положение; поэтому не вызывает удивления, что стремление к деньгам и т.п. особенно сильно подчеркнуто. Все сильные желания суть темы сновидений, и в сновидениях исполняются, но не в представлениях действительности, а в подобных сновидениям неясных метафорах. У пациентки удовлетворяющий сон-желание стоит наряду с ассоциациями ее бодрствующего состояния, комплекс выступает на дневной свет, так как задерживающая сила эго-комплекса разрушена болезнью; теперь уже комплекс автоматически все далее развивает свои сновидения теперь уже на поверхности, тогда как прежде, в нормальном состоянии, он мог развивать их лишь в темной глубине бессознательного.
Раннее слабоумие прорвало покрывало сознания (то есть функцию целесообразных, наиболее отчетливых ассоциаций), так что теперь автоматическая суета бессознательных комплексов видна со всех сторон. То, что видит пациентка, что видим и мы — суть только понимаемые с трудом, искаженные и передвинутые продукты мысле-комплексов, подобные нашим сновидениям, в которых мы также видим лишь картину сна, а не скрытые под нею мысле-комплексы. Таким образом, пациентка считает продукты своих сновидений реальными и утверждает это. Она, как и мы, не в состоянии во сне установить разницу логичного и алогичного соответствия, поэтому для нее безразлично сказать: «я двойной политехникум» или «я лучшая портниха». Когда мы говорим о наших сновидениях, мы говорим о них как о чем-то законченном, говорим с точки зрения бодрствующего; когда же пациентка говорит о своем сновидении, она говорит в сновидении, она сама попадает в автоматическую суету, причем, разумеется, полностью прекращается воспроизведение, направленное на логические точки зрения; в подобных случаях пациентка совершенно зависит от своих идей и должна выжидать, захочет ли комплекс что-либо воспроизвести. Соответственно этому ход ее мыслей тогда замедлен, постоянно подвержен повторениям (персеверациям), часто прерывается отключением мыслей, очень тяжелым для пациентки. На просьбу объяснений пациентка может ответить лишь воспроизведением дальнейших отрывков сновидения, в которых почти невозможно разобраться; итак, она совершенно не в состоянии совладать с комплексным материалом и воспроизводить его как материал безразличный.
Мы видим из анализов, что патологический сон блестящим образом исполнил желания и надежды пациентки. Там, где столько света, должны быть и тени. Всегда приходится психологически дорого платить за чрезмерное счастье. Поэтому мы подходим к другой группе неологизмов, или «безумных идей», противостоящих предыдущим; а именно, к тем, которые имеют отношение к комплексу ущербности.
Б. Комплекс ущербности.
1. Паралич (стереотип: это паралич): плохие жизненные припасы — переутомление — лишение сна — телефон — это естественные причины — чахотка — спинной мозг — оттуда является паралич — кресла на колесах, только их хотят привезти в виде паралича — истязаема — выражается известными болями — и со мной они также — боль недалеко — я привожу к монополии, к выплате — банкноты — этим определена нужда — это правильная система — костыли — образование пыли — нуждаюсь в мгновенной помощи.
Тут обратная сторона медали: с одной стороны — фантазия ее автоматически приходит ко всяческой роскоши, а с другой стороны — на нее обрушиваются всевозможные муки и коварная вражда; отсюда пациентка выводит требование вознаграждения, ибо так следует понимать ее слова: «я принадлежу к выплате».