Скачать 59.64 Кбайт
Иллюзии, или приключения Мессии, который Мессией быть не хотел
Я не испытывал страха, мне по прежнему нравился этот парень, но что то тут было не так.
"Почему ты говоришь мне неправду?"
"Я сказал тебе правду, Ричард", – ответил он. На моем самолете тоже написано имя владельца.
"Приятель, можно ли возить пассажиров целый месяц и совсем не запылить, или не запачкать маслом свой самолет? Не наложить хоть одну заплатку на материал? Не засыпать пол соломой?"
В ответ он спокойно улыбнулся. "Есть вещи, которых ты не знаешь".
В этот момент он показался мне пришельцем с далекой планеты. Я поверил ему, но никак не мог найти объяснение тому, каким образом его сияющий аэроплан оказался на этом кукурузном поле.
"Это верно. Но наступит день, когда я их узнаю. И тогда, Дональд, ты можешь забрать мой самолет, потому что для того, чтобы летать, он мне уже не понадобится".
Он посмотрел на меня с интересом и поднял свои смоляные брови. "Да ну? Расскажи".
Я обрадовался. Мою теорию готовы выслушать!
"Люди долго не могли летать, сдается мне, потому что они были уверены, что это невозможно, и именно поэтому они не знали первого простого принципа аэродинамики. Мне хочется верить, что есть и другой принцип: нам не нужны самолеты чтобы летать… или проходить сквозь стены, или побывать на других планетах. Мы можем научиться тому, как это делать без машин. Если мы захотим".
Он слегка улыбнулся и серьезно кивнул. "И ты думаешь, что сможешь узнать то, о чем мечтаешь, катая пассажиров над кукурузными полями, по три доллара за полет?"
"Единственное знание, которое важно для меня, это то, что я получил сам, занимаясь тем, чем я сам хотел. Но если бы, хоть это и невозможно, на планете нашелся бы вдруг человек, который мог бы меня научить большему из того, что я хотел бы узнать, чем этому учат меня сейчас мой аэроплан и само небо, то я в тот же миг отправился бы, чтобы отыскать его. Или ее".
Темные глаза пристально смотрели на меня.
"А тебе не кажется, что у тебя есть ведущий, если ты действительно хочешь обо всем этом узнать?"
"Да, меня ведут. А разве не ведут каждого из нас? Я всегда чувствовал, что за мной вроде бы кто то наблюдает".
"И ты думаешь, что тебя приведут к учителю, который может помочь тебе".
"Да, если только этим учителем вдруг не окажусь я сам".
"Может быть, так оно все и происходит", – сказал он.
По дороге, поднимая за собой тучи пыли, к нам приближался современный новенький пикап. Он остановился у кромки поля. Из него вышел старик и девочка лет десяти. Пыль по прежнему висела в воздухе, до того кругом было тихо.
"Катаете пассажиров?" – спросил старик.
Это поле нашел Дональд Шимода, поэтому я промолчал.
"Да, сэр", – ответил он с улыбкой. "Хотите прокатиться?"
"А если бы вдруг и захотел, вы там, небось, начнете в воздухе всякие выкрутасы вытворять?" – в его глазах мерцал хитрый огонек, а вдруг мы его и вправду примем за деревенского простака.
"Коли пожелаете, непременно, а так – ни к чему нам это".
"И обойдется это, похоже, в целое состояние".
"Три доллара наличными, сэр, за девять десять минут в воздухе. Это выходит по тридцать три с третью цента за минуту. И стоит того, так мне потом почти все говорили, кто рискнул".
У меня было странное чувство постороннего, когда я сидел и слушал, как этот парень рекламировал полет. Мне нравилось, что он говорил без лишнего нажима. Я так привык к тому, как я сам зазываю пассажиров ("Ребята, гарантирую, что наверху на десять градусов прохладнее. Подниметесь туда, где летают только птички и ангелы! И все это лишь за три доллара. Лишь шесть полтинников"), что позабыл о том, что это можно делать и иначе.
В жизни летчика скитальца таится некое напряжение. Я привык к нему, но от этого оно не исчезло: если пассажиров нет, то и есть нечего. А теперь, когда я сидел в стороне и мой обед от исхода беседы не зависел, я мог хоть разок расслабиться и понаблюдать.
Девочка стояла в стороне и тоже наблюдала. Светлые волосы, карие глаза, серьезное лицо. Она была здесь только из за деда. Она не хотела лететь.
Гораздо чаще все бывает наоборот, сгорающие от нетерпения дети и опасливые взрослые, но профессиональная необходимость здорово развивает способность чувствовать такие вещи, и я точно знал, что эта девочка не полетела бы с нами, прожди мы ее хоть все лето.
"Кто из вас, джентельмены?" – спросил старик.
Шимода налил себе чашку воды.
"С вами полетит Ричард. У меня пока еще обед, разве что захотите подождать".
"Нет, сэр, я готов лететь. А мы можем пролететь над моей фермой?"
"Конечно", – сказал я. "Лишь укажите направление, в котором вам хотелось бы отправиться, сэр". Я выбросил из передней кабины моего "Флита" спальный мешок, ящик с инструментом и кастрюли, помог фермеру усесться на сиденье пассажира и застегнул ремень безопасности. Затем я сел в заднюю кабину и застегнул свой ремень.
"Дон, крутани, пожалуйста, пропеллер".
"Давай". Он взял свою чашку с водой и подошел к винту. "Как надо?"
"Не спеши. Крути медленно. Он сам пойдет прямо из ладони".
Каждый раз, когда кто нибудь крутит винт "Флита", получается слишком резко, и по загадочным причинам двигатель не заводится.
"Почему ты говоришь мне неправду?"
"Я сказал тебе правду, Ричард", – ответил он. На моем самолете тоже написано имя владельца.
"Приятель, можно ли возить пассажиров целый месяц и совсем не запылить, или не запачкать маслом свой самолет? Не наложить хоть одну заплатку на материал? Не засыпать пол соломой?"
В ответ он спокойно улыбнулся. "Есть вещи, которых ты не знаешь".
В этот момент он показался мне пришельцем с далекой планеты. Я поверил ему, но никак не мог найти объяснение тому, каким образом его сияющий аэроплан оказался на этом кукурузном поле.
"Это верно. Но наступит день, когда я их узнаю. И тогда, Дональд, ты можешь забрать мой самолет, потому что для того, чтобы летать, он мне уже не понадобится".
Он посмотрел на меня с интересом и поднял свои смоляные брови. "Да ну? Расскажи".
Я обрадовался. Мою теорию готовы выслушать!
"Люди долго не могли летать, сдается мне, потому что они были уверены, что это невозможно, и именно поэтому они не знали первого простого принципа аэродинамики. Мне хочется верить, что есть и другой принцип: нам не нужны самолеты чтобы летать… или проходить сквозь стены, или побывать на других планетах. Мы можем научиться тому, как это делать без машин. Если мы захотим".
Он слегка улыбнулся и серьезно кивнул. "И ты думаешь, что сможешь узнать то, о чем мечтаешь, катая пассажиров над кукурузными полями, по три доллара за полет?"
"Единственное знание, которое важно для меня, это то, что я получил сам, занимаясь тем, чем я сам хотел. Но если бы, хоть это и невозможно, на планете нашелся бы вдруг человек, который мог бы меня научить большему из того, что я хотел бы узнать, чем этому учат меня сейчас мой аэроплан и само небо, то я в тот же миг отправился бы, чтобы отыскать его. Или ее".
Темные глаза пристально смотрели на меня.
"А тебе не кажется, что у тебя есть ведущий, если ты действительно хочешь обо всем этом узнать?"
"Да, меня ведут. А разве не ведут каждого из нас? Я всегда чувствовал, что за мной вроде бы кто то наблюдает".
"И ты думаешь, что тебя приведут к учителю, который может помочь тебе".
"Да, если только этим учителем вдруг не окажусь я сам".
"Может быть, так оно все и происходит", – сказал он.
По дороге, поднимая за собой тучи пыли, к нам приближался современный новенький пикап. Он остановился у кромки поля. Из него вышел старик и девочка лет десяти. Пыль по прежнему висела в воздухе, до того кругом было тихо.
"Катаете пассажиров?" – спросил старик.
Это поле нашел Дональд Шимода, поэтому я промолчал.
"Да, сэр", – ответил он с улыбкой. "Хотите прокатиться?"
"А если бы вдруг и захотел, вы там, небось, начнете в воздухе всякие выкрутасы вытворять?" – в его глазах мерцал хитрый огонек, а вдруг мы его и вправду примем за деревенского простака.
"Коли пожелаете, непременно, а так – ни к чему нам это".
"И обойдется это, похоже, в целое состояние".
"Три доллара наличными, сэр, за девять десять минут в воздухе. Это выходит по тридцать три с третью цента за минуту. И стоит того, так мне потом почти все говорили, кто рискнул".
У меня было странное чувство постороннего, когда я сидел и слушал, как этот парень рекламировал полет. Мне нравилось, что он говорил без лишнего нажима. Я так привык к тому, как я сам зазываю пассажиров ("Ребята, гарантирую, что наверху на десять градусов прохладнее. Подниметесь туда, где летают только птички и ангелы! И все это лишь за три доллара. Лишь шесть полтинников"), что позабыл о том, что это можно делать и иначе.
В жизни летчика скитальца таится некое напряжение. Я привык к нему, но от этого оно не исчезло: если пассажиров нет, то и есть нечего. А теперь, когда я сидел в стороне и мой обед от исхода беседы не зависел, я мог хоть разок расслабиться и понаблюдать.
Девочка стояла в стороне и тоже наблюдала. Светлые волосы, карие глаза, серьезное лицо. Она была здесь только из за деда. Она не хотела лететь.
Гораздо чаще все бывает наоборот, сгорающие от нетерпения дети и опасливые взрослые, но профессиональная необходимость здорово развивает способность чувствовать такие вещи, и я точно знал, что эта девочка не полетела бы с нами, прожди мы ее хоть все лето.
"Кто из вас, джентельмены?" – спросил старик.
Шимода налил себе чашку воды.
"С вами полетит Ричард. У меня пока еще обед, разве что захотите подождать".
"Нет, сэр, я готов лететь. А мы можем пролететь над моей фермой?"
"Конечно", – сказал я. "Лишь укажите направление, в котором вам хотелось бы отправиться, сэр". Я выбросил из передней кабины моего "Флита" спальный мешок, ящик с инструментом и кастрюли, помог фермеру усесться на сиденье пассажира и застегнул ремень безопасности. Затем я сел в заднюю кабину и застегнул свой ремень.
"Дон, крутани, пожалуйста, пропеллер".
"Давай". Он взял свою чашку с водой и подошел к винту. "Как надо?"
"Не спеши. Крути медленно. Он сам пойдет прямо из ладони".
Каждый раз, когда кто нибудь крутит винт "Флита", получается слишком резко, и по загадочным причинам двигатель не заводится.
|
|