Все это приводит меня к убеждению, что феномен фрустрации гораздо более тесно связан с феноменом угрозы, или с феноменом угрожающей ситуации, нежели с депривацией как таковой. Классические проявления фрустрации часто обнаруживаются в самых разных ситуациях угрозы, они возникают вследствие травматизации, конфликта, в результате мозгового повреждения, тяжелого заболевания, в ситуации реальной физической угрозы или приближения смерти, в ситуации унижения или невыносимой боли, невыносимого страдания.

Это убеждение, в свою очередь, позволяет мне выдвинуть следующую гипотезу. Мне кажется, что мы не вправе и впредь оперировать термином "фрустрация", понимая под ним некий единый, целостный феномен, такое определение изжило себя, стало бесполезным и даже вредным на данном этапе развития науки. Я полагаю, что сегодня, рассуждая о фрустрации, мы обязательно должны иметь в виду две возможности, две непересекающихся концепции: 1) концепцию депривации небазовых потребностей и 2) концепцию личностной угрозы (угрозы базовым потребностям или различным функциональным системам, связанным с ними). Депривация – это еще не фрустрация, а фрустрация – еще не угроза. Депривация не обязательно ведет к психопатологии, чего нельзя сказать об угрозе.

КОНФЛИКТ И УГРОЗА
Все, что мы выше говорили о фрустрации и об опасности расширения этого понятия, с полным правом следует отнести и к концепции конфликта. Я предлагаю следующую типологию конфликта.

Инструментальный выбор
Это простейший тип конфликта. Каждый из нас ежедневно сталкивается с бесчисленным множеством альтернатив. Инструментальный выбор, в отличие от не инструментального, – это всегда выбор между двумя способами достижения цели, причем, что существенно, цели не очень важной, не очень значимой для организма. Психологическая реакция на подобный конфликт практически никогда не бывает патологической. В сущности, необходимость такого выбора сам человек не воспринимает как конфликт.

Выбор между двумя способами достижения базовой, жизненно важной цели
Организм попадает в ситуацию такого выбора в том случае, если имеет какую-то важную, значимую цель и видит несколько альтернативных способов ее достижения. Самой цели ничто не угрожает, меру значимости цели определяет сам организм. То, что важно для одного индивидуума, может оказаться совершенно незначимым для другого. Для примера представьте такую ситуацию выбора – девушка собирается пойти на вечеринку, она хочет потрясти друзей своим нарядом, она выбирает, какое платье больше подойдет для достижения этой цели. Когда выбор сделан, субъективное ощущение конфликта, как правило, исчезает. Однако, необходимость выбора может стать мучительной, если выбор состоит не в том, чтобы выбрать одно платье из двух, а, например в том, чтобы отдать предпочтение одному мужчине из двух. Здесь опять же уместно вспомнить о проведенных Розенцвейгом различиях между потребностными реакциями и самозащитными реакциями.

Угрожающие конфликты
Угрожающий конфликт фундаментальным образом отличается от двух описанных выше типов конфликта. Здесь мы также имеем дело с ситуацией выбора, но в данном случае индивидуум вынужден выбирать не способ достижения цели, а поставлен перед необходимостью выбрать одну цель из двух, причем каждая из них представляется ему жизненно важной. В данной ситуации предпочтение одной цели означает отказ от другой, которая не менее насущна, чем та, которой было отдано предпочтение. То есть, мы можем сказать, что выбор не устраняет конфликта. Человек отказывается от достижения насущной цели, от удовлетворения жизненно важной потребности, и это угрожает его психологическому благополучию. Угроза становится особенно актуальной именно после того, как совершен выбор. Короче говоря, ситуация такого рода выбора приводит к блокированию той или иной базовой потребности, что, несомненно, может стать причиной патологии.

Катастрофический конфликт
Этот тип конфликта порождают ситуации, в которых угроза представлена в чистом виде, когда у организма нет альтернативы, нет возможности выбора. Все предоставленные организму возможности в данном случае одинаково катастрофичны, одинаково угрожают его благополучию. Можно сказать, что в такой ситуации у него есть только одна возможность, и эта возможность связана с прямой угрозой. Мы можем назвать эту ситуацию конфликтной только условно, потому что в данном случае нам приходится несколько расширить рамки понятия "конфликт". Чтобы понять, что я имею в виду, представьте, какого рода "конфликт" переживает человек, осужденный на смерть, когда его привязывают к электрическому стулу, или крысу, которая вынуждена делать то, что неминуемо повлечет за собой удар током, – то есть такие ситуации, в которых у организма нет возможности для бегства, ответного нападения или компенсаторного поведения. Именно такие ситуации создают экспериментаторы при изучении неврозов у животных (285).

Конфликт и угроза
Рассматривая проблему конфликта с точки зрения психопатологии, мы приходим к тем же самым выводам, что и при анализе концепции фрустрации.