Затем Марла выталкивает Тайлера в коридор и говорит, что, к сожалению, полицию он вызвал совершенно зря, это ведь полиция там внизу топочет, не так ли?

Очутившись в коридоре, Марла запирает двери в номер «8Г» и пихает Тайлера в направлении лестницы. На лестнице Марла и Тайлер прижимаются к стене, чтобы пропустить полицейских и санитаров с кислородным баллоном, которые спрашивают, как пройти к номеру «8Г».

Марла показывает им на дверь в конце коридора.

Марла кричит полицейским вслед, что девушка из номера «8Г» когда-то была очаровательной и милой, но теперь превратилась в законченную суку. Она превратилась в зловредную ни на что не годную дрянь, она боится заняться не тем, чем следует, и поэтому предпочитает не заниматься ничем.

– Девушка из номера «8Г» не верит в себя, – кричит Марла, – и боится, что, чем старше она станет, тем меньше будет у нее выбора. Надеюсь, вы успеете ее спасти!

В то время, когда полицейские вышибают дверь в номер, Марла и Тайлер уже бегут по вестибюлю.

Полицейский кричит перед дверью:

– Позвольте помочь вам, мисс Зингер! Вы должны жить! Впустите нас, и мы поможем вам разобраться с вашими проблемами.

Марла и Тайлер бегут по улице. Вскакивают в такси. Бросив взгляд из машины, Тайлер видит тени, движущиеся за окнами номера Марлы.

Когда машина выехала на шестиполосную автостраду, по которой в никуда мчатся миллионы огней, Марла сказала, что Тайлер должен не дать ей заснуть до утра. Если она заснет, то ей крышка.

Марла рассказала Тайлеру, что многие желают ей смерти. В основном это те, что уже сами умерли. Они звонят ей по телефону с того света и молчат. Порой в баре бармен подзывает Марлу к телефону, она берет трубку, а там – мертвое молчание.

Тайлер и Марла провели всю ночь в соседней со мной комнате. Когда Тайлер проснулся, Марлы уже не было. Наверное, вернулась в отель «Регент».

Я говорю Тайлеру, что Марле нужен не любовник, а психиатр.

– А про любовь здесь и речи нет, – отвечает Тайлер.

Короче говоря, на сцене вновь появляется Марла, чтобы погубить еще одну часть моей жизни. Это началось со мной еще в колледже. Заводишь друга, друг женится, и у тебя больше нет друга.

Отлично.

Ясное дело, говорю я.

Тайлер спрашивает, чем я обеспокоен.

Я – Сжатые В Комок Кишки Джо.

Нет, нет, все отлично, говорю я.

Приставил бы кто мне пистолет к виску и размазал бы мозги по стене.

Все в полном порядке, говорю я. Честное слово.




8


Мой начальник отпустил меня домой переодеть брюки, на которых он заметил пятна засохшей крови. Я не возражал.

Дыра в моей щеке все никак не заживает. Я иду на работу, а мои подбитые глаза похожи на черные бублики, посередине которых что-то вроде двух узеньких сфинктеров – через них-то я и смотрю на мир. До сегодняшнего дня меня расстраивало, что никто не заметил, как я превратился в полностью погруженного в медитацию учителя ДЗЕН. Я принадлежу к школе ФАКС. Я пишу эти маленькие стишки, которые называются ХАЙКУ и посылаю их всем по ФАКСУ. Когда я прохожу через холл нашей конторы, и ВСЕ с нескрываемой враждебностью смотрят на меня, я испытываю полный ДЗЕН.



Пчелы и трутни

Улей вольны оставить.

Матка – рабыня.



Раздай все твое имение и машину твою, и поселись в арендованном доме, в заваленной токсичными отходами части города и слушай, как по ночам Тайлер и Марла в соседней комнате называют друг друга подтиркой для жопы.

Получи, ты, подтирка для жопы!

Я сказал тебе, делай, ты, подтирка для жопы!

Заткни пасть! Остынь, крошка!

В сравнении с этим я выгляжу как маленький спокойный центр вселенной.

И вот я, с подбитыми глазами и с засохшей коркой крови на брюках, захожу в контору и говорю всем ПРИВЕТ. ПРИВЕТ! Посмотрите на меня, ПРИВЕТ! Я – полный ДЗЕН. Это – КРОВЬ. Это – НИЧТО. Привет. Ничто не имеет значения, и чувствовать себя ПРОСВЕТЛЕННЫМ – это так КЛЕВО.

Вздох.

Взгляд.

Там за окном. Птица.

Начальник спрашивает, моя ли это кровь.

Птица летит по ветру. Я сочиняю в уме крошку-хайку.



Лишившись гнезда,

Птица весь мир обретет.

Жить ради жизни.



Я проверяю на пальцах: пять слогов, семь, снова пять.

Ах, кровь, моя ли?

Ага, отвечаю я. Отчасти.

Ответ неправильный.




* * *



Какая, в конце концов, разница. У меня две пары черных брюк, шесть белых рубашек и шесть смен нижнего белья. Необходимый минимум. Я хожу в бойцовский клуб. Чего тут необычного.

– Отправляйся домой, – говорит начальник. – Переоденься.

Я начал задумываться над тем, не являются ли Тайлер и Марла на самом деле одним и тем же лицом. Если не считать того, что они трахаются каждую ночь в комнате Тайлера.

Трахаются.

Трахаются.

Трахаются.

Тайлер и Марла никогда не находятся в одной и той же комнате. Я никогда не видел их вместе.

Ну и что, вы никогда не видели вместе меня и За За Габор, но это ведь не означает, что мы – одно и то же лицо.